Выбрать главу

Шерсть Барнаби встала дыбом, как только он почуял приближающихся хищников, но он быстро откликнулся на ее зов, прыгнув к ней, когда она попятилась к открытой местности, где кроны королевских дубов скрывали подлесок. Псевдоласки были территориальными существами - вот почему их стаи росли во время сезона размножения, когда они столбили территорию и охотничьи угодья, на которых могли вынашивать своих детенышей - и если бы она и Барнаби могли просто выйти за пределы территории, на которую те претендовали здесь...

Барнаби оставался между ней и приближающимися псевдоласками, возвращаясь взад и вперед, громыхая своим боевым кличем, и казалось, что существа замедляются. Или, может быть, она просто хотела в это верить. Может быть - она наблюдала за угрозой. Она не заметила корень, растущий поперек охотничьей тропы, пока каблук ее правого ботинка не зацепился за него.

Нет! Двуногий споткнулся, затем повалился назад, выронив свою громовую палку, и Камень ощутил вспышку боли, пронзившую его мыслесвет. Не от падения, а от его лодыжки. Он попытался подняться на ноги, в то время как иглозубые приблизились, и Камень услышал, как он закричал от боли. Ему удалось вскарабкаться обратно в вертикальное положение, но он покачнулся, борясь за то, чтобы удержаться там, пока его пронзала боль.

* * *

Корделия всхлипнула от боли, когда поднялась на ноги и поняла, что они с Барнаби чуть не погибли из-за простого глупого падения.

Она не знала, была ли сломана лодыжка или просто ужасно растянута, и это не имело значения. Важно было то, что она едва могла стоять, не говоря уже о том, чтобы бежать. При подъеме ей удалось не выронить свою винтовку, и ее рука нащупала рукоятку оружия, в то время как большой палец снял предохранитель, но это был скорее рефлекторный акт неповиновения, чем что-либо еще. Псевдоласки были быстрыми, и они были маленькими мишенями. И...

Рокочущее рычание Барнаби прокатилось подобно грому, когда начало прилива псевдоласок достигло их. Его массивные челюсти сомкнулись с отчетливым хрустом. Визг его жертвы резко оборвался, и он тряхнул головой, бросая ее обратно в подлесок. Его челюсти снова сомкнулись, и затем псевдоласки набросились на него. Они были маленькими врагами, но их зубы были острыми, как иглы. Его толстая шерсть и шкура обеспечивали некоторую защиту, но недостаточную, и Корделия подняла винтовку.

* * *

"КРАААК!"

Громовая палка двуногого взревела, и Камень почувствовал проблеск надежды. Но иглозубые, ничуть не смутившись, двинулись дальше. Они понятия не имели, что такое громовая палка... а если бы и поняли, им было бы все равно. Их мыслесветы и в лучшие времена были минимальны; теперь они не были наполнены ничем, кроме ярости и голода.

* * *

- Что за черт?! - Зак Кемпер резко выпрямился на своем сиденье, когда прозвучал сигнал. Он дернул запястьем и постучал по лицевой стороне своего унилинка.

- Что? - натянуто спросил Мак.

- Это Корделия.

- Что не так?

- Она не говорит. На самом деле... - Зак постучал снова, и его лицо напряглось. - Это ее автопредупреждение о падении, Мак.

- Черт.

Братья посмотрели друг на друга. Правила тети Данетт были непреклонны. Никто никогда не отправлялся в лес в одиночку, не активировав функцию оповещения о падении на своем унилинке. Младшие члены ее семьи могли бы иногда...

Они закатили глаза из-за предосторожности, но на самом деле им не хотелось спорить. Падения были одним из самых распространенных несчастных случаев, которые могли настигнуть кого-то в буше, и при силе тяжести Сфинкса 1,35 g такой "несчастный случай" часто означал переломы костей - иногда даже множественные - для людей, которые не были генетически улучшены для миров с высокой гравитацией. Таким образом, если унилинк обнаружил падение, а его владелец не нажал на запрос "Ты в порядке?" в течение десяти секунд, он автоматически передаст сигнал самонаведения.

- Где? - потребовал Мак.

- Не понятно... - Он прервался

- Где? - потребовал Мак.

- Не вижу... - Он замолчал, когда на его навигационном дисплее вспыхнул значок. - Нашел! Звони тете Данетт и скажи ей, что мы этим занимаемся!

* * *

Кровь запачкала шерсть Барнаби в дюжине мест, но он был ротвейлером. Не просто ротвейлером - ротвейлером Мейердала, чья жизнь была в опасности. Он был намного сильнее, намного выносливее любого земного ротвейлера, но все же он обладал каждой каплей бесстрашной натуры своих предков, и он не обращал внимания на свои собственные раны, кружась вокруг Корделии, отгоняя псевдоласок, которые пытались забраться на ее ботинки и жесткую, не рвущуюся ткань. ее брюк.