- Тут есть антигравитационные устройства, - мягко сказал Ноузи, указывая на то, которое он выбрал, а не на то, которое охватывало тонкую талию Элдоры.
- Это не одно и то же. Даже если я настрою его на гравитацию Туле, я знаю, что это обман. В любом случае, даже если бы мне удалось не отставать от своей практики, что бы это значило? Честно говоря, все на Сфинксе - это стихия буша. Даже Мантикора - это тоже буш. Знаешь, на что я надеюсь?
- На что?
- Я надеюсь, что этот несчастный случай даст мне повод вернуться домой. Планеты с высокой гравитацией и поврежденные легкие - не самое лучшее сочетание. В любом случае, мне девятнадцать. По закону я могла бы сбежать год назад, но мои родители не дадут мне денег на билет, а работа, которую я могла бы получить здесь, не принесет мне билет домой.
Она замолчала, отчаяние отразилось в каждой черточке ее лица. Впервые она выглядела по-настоящему нездоровой. Ноузи задал вопрос, ответ на который он уже знал. - Твоя семья здесь уже сколько? Два стандартных года?
- Два стандартных года, семь месяцев.
- Ты хотела иммигрировать?
- Не совсем, но у меня точно не было выбора. Родители.
Последнее слово заключало в себе то, в чем Ноузи был уверен, - множество аргументов, компромиссов и многого другого. Он не спросил, чувствовали ли братья и сестры Элдоры то же самое, что и она. Он знал, что они этого не ощущали. Их было двое, брат и сестра, оба младше. Оба были вовлечены в различные общественные мероприятия, в том числе спортивные. Несомненно, их приспособление к Сфинксу и его бесчисленным вызовам только заставило Элдору чувствовать себя хуже в ее личной ситуации.
Ноузи ловко перевел разговор на танец. После нескольких вопросов, которые продемонстрировали как то, что Ноузи видел ее выступления, так и то, что он хотел узнать что-то о ее искусстве, Элдора удивительно расслабилась, и ей даже стало интересно давать интервью. Несколько раз Ноузи пытался выяснить, как именно она умудрилась так серьезно упасть, но каждый раз Элдора уходила от темы.
Ближе всего она подошла к тому, чтобы сказать что-то существенное, когда проговорила: - О, я была так захвачена эйфорией, музыкой, воспоминаниями, что забыла, что я здесь, в стране свинцовых ног. Я, конечно, не могу забыть сейчас - как бы мне этого ни хотелось.
К тому времени, как появилась Олифф с тарелкой только что вынутого из духовки овсяного печенья с изюмом и чайником чая улун, Ноузи заставил Элдору смеяться. Но он не мог не заметить, как ее взгляд то и дело устремлялся туда, где прежде всего был бы виден приближающийся аэрокар, опускавшийся на владения Яззи, и ему стало интересно, кого она ждала - и почему Олифф, казалось, понятия не имела, что Элдора ожидает гостя.
- Я бы предпочла, - сказала Стефани Львиному Сердцу, отрезая толстый, покрытый корочкой ломоть хлеба на закваске с такой силой, что порезала разделочную доску, - сразиться с гексапумой, вооруженной только этим хлебным ножом, чем вести "дружеский чат" с Джессикой.
- Блик, - любезно ответил Львиное Сердце с того места, где он развалился на одной из специально отведенных площадок для кошек, установленных вокруг кухни Харрингтонов. В самом начале пребывания в доме кошки Марджори настаивала на том, что независимо от того, как сильно она любила Львиное Сердце и была благодарна ему за спасение жизни Стефани, она не собиралась есть все, что она ела, щедро приправленным серой и белой шерстью. Причем, длинной серо-белой шерстью.
Стефани знала, что Львиное Сердце не понимает, что она говорит, но с кем еще она могла поговорить? Ее мама и папа были замечательными, но что, если они просто прочитают ей одну из тех лекций "Тебе действительно нужно научиться справляться с межличностными отношениями, дорогая"? Или, что еще хуже, намекнут, что проблема Стефани заключалась в том, что она на самом деле еще не забыла Андерса? В конце концов, он бросил ее всего несколько недель назад...
Астрономически неловко.
Когда начал снижаться аэрокар Джессики, у Стефани был момент паники, во время которого она подумывала запереть все двери и притвориться, что ее нет дома. Конечно, это не сработало бы, потому что Вэлиант и Львиное Сердце прекрасно знали бы, что другой был там. Они могли бы даже подумать, что Стефани приглашает их поиграть в своего рода прятки. Это было бы серьезно отстойно. И это было бы серьезно несправедливо по отношению к Джессике, которая казалась такой счастливой, что у нее нашлось время пообщаться со Стефани.