Он развернулся и пошел к двери, из которой я вышел получасом ранее. Я успокоился и пошел за ним. Это первый человек, пообещавший объяснить необъяснимое. Мы вышли из одной двери и подошли к другой.
— Сейчас пройдем через несколько, скажем так, локаций. Ни с кем не говори, ничего не трогай. Просто иди за мной. И, пожалуйста, сохраняй спокойствие, чтобы ты не увидел, — он сделал приглашающий жест и открыл левую дверь.
Мы оказались в школьном классе. За партами сидели ребятишки лет семи — восьми, у доски стояла учительница с указкой и показывала схематическое изображение каких-то звезд, планет и комет, нарисованных мелом на доске. Все как в обычной школе. Необычна была только одежда ребятишек. Это был просто карнавал, одеты дети были кто во что горазд. Одни в легкие туники, другие в строгую школьную форму, третьи в обычные джинсы и свитера, но каких — то ярких, кричащих расцветок. Особо бросались в глаза девочка в средневековом платье и мальчик, одетый, как и я, в теплый пуховик и меховую шапку.
— Они нас не видят, пойдем, — шепнул мой сопровождающий.
Другая дверь была там, где и должна была быть, справа от доски. Он показал на нее, и мы пошли к ней между партами.
Но когда я двинулся вслед за ним, девочка со смешными косичками, в серой вязаной кофте и таких же штанах, обернулась. Я вздрогнул, а по коже побежали мурашки. У нее не было глаз, вместо них были черные провалы, в тьме которых клубились светящиеся точки. И что самое страшное — она меня видела! Я от неожиданности остановился, а она встала из-за парты и показала на меня пальцем. Я начал пятиться к двери. Она что-то говорила и показывала на меня. Все это было беззвучно: рот открывается, а слов не слышно. Весь класс обернулся на меня, но у остальных детей глаза были вполне себе обычные и, судя по тому, что они смотрели все в разные стороны, вряд ли они меня видели. Дети повставали с мест и начали беззвучно переговариваться. Несколько мальчиков пошли в мою сторону, видимо, «посмотреть поближе». Но судя по тому, что смотрели мимо меня, они ничего не видели.
— Как тебя зовут? — спросил я у девочки, не зная, что делать, чтобы остановить переполох в классе.
— Кира! — девочка не сводила с меня глаз. Я зажмурился от раздавшегося в ушах громового голоса девочки. Такое ощущение, что мне закричали прямо в ухо. Мой провожатый подошел ко мне и начал буквально тащить к выходу. В нашу сторону двинулась учительница и, судя по тому, как на нее поглядывал мой спутник, она была опасна для нас.
— Кира, скажи, что ничего не видела, что пошутила. До свиданья! — обратился я к ней и поспешил к выходу.
Едва дверь закрылась, и мы оказались в длинном узком коридоре, мой спутник обернулся ко мне:
— Мы могли умереть! Я — не охрана, я просто наблюдатель. Ты совсем не понимаешь на какой риск идешь?
— Я не понимаю ничего. Совсем. Она обернулась и увидела меня, — я пытался оправдаться, хотя и не знал, в чем виноват.
— Пойдем, и давай без фокусов! — мой спутник был встревожен, невозмутимость сползла с его лица. Теперь его лицо выражало массу эмоций, но, в основном, раздражение. — Сейчас будет склад. Идем мимо стеллажей и ничего не трогаем!
Когда я кивнул, мы двинулись по коридору до следующей двери. Что было потом я не помню, ни сейчас, ни тогда. Как будто стерли память о дальнейшем пути. Просто знаю, что мы проходили еще через какие-то комнаты.
Пришел я в себя уже в комнате с белыми стенами, сидя на белом стуле за круглым белым столом, одетый в белую форму как у моего спутника: туфли, брюки, китель без шевронов. А вот у него шевроны были — красный круг с золотой спиралью на кресте.
— Я сейчас уйду, — он снова был спокоен как слон, видимо, больше я нигде не набедокурил. — Ты никому не рассказывай, что случилось. И будь уверен, она станет тебя искать. Подрастет она быстро.
— Да кто она? Та девочка, Кира? — я его не понимал.
— Да, Кира. Ты сказал ей, что вы увидитесь в будущем. «До свидания», кажется. Я просил тебя ничего не делать. Ты сам обратил на себя внимание этой сущности. Сам и будешь решать эту проблему.
— Ты обещал все рассказать, — я начал раздражаться. — Я совсем ничего не понимаю.
— Тебе расскажут. Жди, — он развернулся и вышел в белую дверь.
Почти сразу, как он ушел, дверь открылась снова — вошли трое в таких же белых мундирах: двое мужчин и женщина. Такие же ничего не выражающие лица-маски, как и был мой «наблюдатель». Они сели за стол напротив меня.
Мужчина, который был в центре, спросил:
— Как можно к тебе обращаться?
— Алексей. Как к вам?