– Так это их груз. Для одной из отсталых планет.
Капитан припомнил сводки, что рассылал галактический патруль раз в неделю. Действительно, на станцию приходило сообщение (Мирх сделал себе мысленную пометку узнать, как малолетние диверсанты добрались до служебной переписки, не иначе, как взломали его личную почту), что была похищена партия стабилизаторов и других запчастей с космической верфи. Уходя от патруля, космоворы нырнули в токсичный пояс астероидов, прозванный в галактике поясом Самоубийц. Дочитав до этого места Мирх просто смахнул сообщение в папку просмотренных и забыл.
Те, кто решил пройти пояс Самоубийц обычно не возвращались.
Научные споры об этом гиблом месте велись до сих пор. Раз в цикл к Коробочке обязательно пристыковывалось исследовательское судно, до самого шлюза напичканное аппаратурой и энтузиастами – учеными, которые со светом будущих открытий в глазах летели к поясу Самоубийц, разгадывать последнюю загадку обитаемого космоса.
Видимо космос был против, ибо возвращались они, как правило, через неделю, самые упертые – через месяц. Усталые, с запавшими щеками и нервным тиком. Сломанные приборы все так же захламляли корабль, как и не сломанные.
Пояс Самоубийц оставался поясом самоубийц. Он абсолютно не скрывал своих тайн, но вот разгадав их, они понимали… что ни черта не понимали, как сказал в баре у Лина один из этих очкастых парней Мирху.
А отчаянные сорвиголовы продолжали гибнуть. И дело было даже не в плотности астероидов, дело было в редком виде альфа излучения. Первым оно поражало живую материю. Человека. Оно обманывало ваши глаза, временно меняя строение зрачка. Попавший в пояс, больше не видел объекты также подвергнувшиеся излучению.
Представьте, вы стали клеткой в большом организме и, как следствие, перестали замечать другие «клетки». А другие клетки в данном случае – это как раз астероиды. Итог, корабль аккуратно размазывался по одному из них.
Но были особо упрямые исследователи, которые шли по приборам, а изображение транслировалось через камеры на экран… Вернее, они пытались. Но плотность помех в поясе такова, что даже на сверх малой скорости, изображение не успевало обрабатываться. Полторы секунды на передачу, две на обработку искином, пять – на вывод данных анализа на экран. Только к этому моменту ты уже прилип к одному из обломков в последнем объятии. Как рассказывала Эли Тень, при прохождении сверх опасных участков трассы со множеством помех, пилоты не пользовались камерами, потому что даже самая современная аппаратура передает изображение с задержкой, минимальной, но когда ты за штурвалом крейсера этот минимум стоит жизни. В таких ситуациях пилотировали напрямую, то есть стекло в рубке управления было стеклом и, то что ты видел, не было изображением на экране. Чутье и реакция пилотов спасли не одну сотню жизней. Но с поясом астероидов это не прокатывало.
Облучившись, пилот не видел обломки, камеры безнадежно опаздывали, хотя упорно ходили слухи о новых разработках Товарищества, о новом сверх секретном корабле носящим особо засекреченное название «Звезда Трека», но слухи на то и слухи, чтобы ходить… А обычный экипаж был обречен в девяносто девяти процентах случаев.
Но если бы они прожили подольше, как рассказал капитану все тот же ученый после пятой рюмки тройного боярышника, то имели бы несчастье наблюдать, как облучается не только живая материя, но и мертвая, предметы вокруг них, те же камеры, обшивка корабля. Ученые давно уже вывели коэффициент облучения, но каждая новая партия очкариков продолжала выводить его заново. Мирх не вдавался в подробности, усвоив одно, чем сложнее устройство, тем медленней оно накапливает радиацию. То есть ботинки и комбез пилота облучатся сразу после этого самого пилота, а уж система навигации будет сопротивляться до последнего. В финале, если бы таковой состоялся, пилот летел сквозь бескрайний космос, без ничего. Даже без ставшего невидимым корабля. Но это в идеале, до которого еще никто не доживал.
И никто не знал, почему это облучение действует и на людей и на технику. От того ученый и пил, пытаясь найти взаимосвязь между работой техники механизмов и функционированием организма. А пояс Самоубийц все еще был там, где-то за обшивкой, в ожидании очередного смельчака. Или глупца.
Правда, иногда сумасшедшим, нырнувшим в пояс астероидов, везло. Раз в цикл кому-то удавалось выбраться из смертельной ловушки. Поэтому всегда находились желающие проверить свою удачу.
Вынырнуть такие счастливчики могли в двух местах, в пятнадцати тактах выше зоны пятьдесят один и тактах в десяти ниже. В любом случае нет ничего удивительного, что йелонцы прочесывают их сектор. И послание на экране может быть вовсе не поздравительной открыткой и не некрологом, а обычным запросом: не прилетал ли к нам «счастливый» корабль и не пытался ли расплатиться за просроченный крысиный яд фонящими радиацией магнитолами?