— Садись же, не стой столбом. Называй меня Изольдой. Это, между прочим, не псевдоним, так меня матушка нарекла.
Ее смешок походил на кашель. Геле даже показалось, что новая знакомая чем-то подавилась. Присев рядом, она разглядела тонкое, чуть вытянутое лицо, тяжелые веки, почти скрывшие глаза, скорее всего голубые, потому что пряди волос, спускавшиеся на шелковую пижаму, были светлыми. Рот Изольда прикрывала длинными пальцами. На секунду Геле захотелось отнять ее руку и включить свет.
— У меня тоже не обычное имя — Ангелина, — призналась она.
В ответ опять послышался сдавленный звук, выдающий возраст:
— Ангел? Это хорошо. Может, ты станешь моим ангелом-хранителем? Мне бы он очень пригодился.
Геля подумала: «Она плохо видит в темноте, иначе не приняла бы меня за ангела. Так меня еще никто не называл».
— Все зовут меня Гелей.
— Ну, само собой! Ангел — это Микки Рурк.
— Что?
— Боже, она не смотрела «Сердце ангела»! Ну да. Другая возрастная категория. Сколько тебе? Двадцать?
— Я смотрела этот фильм, просто не поняла сразу, о чем вы… А лет мне восемнадцать.
Изольда со стоном сползла по дивану.
— Боже мой, что за возраст! И что ты здесь делаешь, интересно? Подтяжку? Тоже от морщин избавляешься?
Геля сдержанно отозвалась:
— Если бы здесь было светло, вы бы не спрашивали…
Скользнув по дивану с девичьей легкостью, Изольда только на миг приблизилась почти вплотную к Геле, открыв свои увядшие губы, потом также стремительно вернулась в свой уголок. Несколько секунд обе молчали, потом Изольда проронила:
— Ну что ж, бывает.
«А то, что у тебя — бывает со всеми, — мысленно ответила Геля. — Никто еще не уберегся от старости. Наверное, это так же страшно, как и родиться уродиной. Мне только предстоит узнать, каково это».
— Кто будет тебя резать? — спросила Изольда.
— Медведев Анатолий Михайлович.
— А меня Базуков. Страшная фамилия… Хотя медведь тоже не котенок… Интересно, кто из них окажется лучше.
— Надеюсь, оба хороши.
Изольда рассмеялась, слегка запрокинув голову. Этот жест Геле показался словно скопированным с экрана.
— Лучшим, ангел мой, бывает только один, запомни это, в жизни пригодится. И ему достается все. Или ей.
— Что — все?
— Если тебя удачно прооперируют, ты сама узнаешь.
— Вы о себе говорите? — спросила Геля совсем тихо.
Скосив глаза, Изольда процедила:
— Смотри, какая догадливая… Не по возрасту.
Геля не удержалась:
— Знаете, Изольда, вы… Извините, конечно, это не мое дело… Но мне кажется, что вы слишком много говорите о своем возрасте.
— Что-что?! — раздалось презрительное замечание.
Едва не зажмурившись от страха, девушка закончила скороговоркой:
— Если вы собираетесь распрощаться со своим возрастом, лучше и разговоров таких не вести, а то сразу становится ясно, что для вас это больная тема.
Несколько секунд Изольда молчала, потом серьезно сказала:
— Спасибо. Мне это и в голову не приходило. Может, мне тебя действительно Бог послал?
— Дядя меня сюда послал…
— Так у нас имеется богатый дядюшка? — насмешливо протянула Изольда. — Знакомая история. Прямо скажем, банальная.
— Можно сказать, богатый. У него свой бизнес в Австралии.
— Сколько раз тебе пришлось ублажить этого старого козла прежде, чем он дал денег?
— Что? — Геля непроизвольно отпрянула.
Изольда выразительно поморщилась:
— Только не заливай, что это чистая благотворительность! В бизнесе не знают такого слова. Я их много повидала. И сама не первый год дела веду, так что мне можешь не рассказывать…
— Значит, вам просто не повезло.
Поднявшись, она пошла к своей палате. Геля вообще привыкла скрываться от людей, чтобы их же не раздражать. Разве кому-нибудь было бы приятно, если бы она, например, вышла на сцену или хотя бы просто пришла на дискотеку? Хотя танцевать она любила, особенно дома, под магнитофон, который родители купили еще в семидесятых. И мать не раз говорила, а сестренка ей вторила, и Геля сама замечала, что в теле ее была та пластика, которая могла бы сделать ее королевой любого бала, если бы…
«Завтра! — произнесла она, как волшебное заклинание. — Вдруг у него получится?»
Провожая девушку изучающим взглядом, Изольда Федченко даже не усмехнулась. То внутреннее чутье, которое время от времени давало себя знать, подсказывало ей, что эта бедная, страшненькая Ангелина не врет и не корчит из себя недотрогу. Этот неведомый австралийский дядюшка и вправду помог ей, это ясно. Хотя и непонятно — с чего вдруг? Дядюшки любят хорошеньких племянниц, с которыми приятно прогуляться в парке, если ничего большего нельзя себе позволить. Но тут-то… Без слез не взглянешь! Фигурка вроде ничего, ножки длинные, но ведь как обернется…