— Мой Лорд, — подобострастно, как он делал всегда, начал он, — я пришёл сообщить вам неприятную новость.
— Что может быть неприятнее того, что ты пришёл? — Гарри скучающе посмотрел на него, соединяя руки на груди.
— На вас готовится нападение, мой Лорд.
— Уж не ты ли его инициировал? — с упрёком спросил Гарри. Шебус испуганно посмотрел на Снейпа.
— Никак нет, мой Лорд.
— И откуда же тебе известно про это нападение?
Шебус поклонился, видимо, используя этот жест как универсальный ответ на любой вопрос.
— Тайные источники, мой Лорд.
— А я думаю ты врёшь, — Гарри подошёл к мнущемуся у порога гостю и взял его за шкирку, пиная в угол. Шебус неловко повалился на пол.
— Многие люди думают, что за помощь им будут обязаны оказать ответную услугу… — он обошёл лежащего на полу Шебуса, — но это не так, — он холодно улыбнулся. — Хотя, знаешь, я помогаю тебе. Скоро для таких лицемерных крыс, как ты, тут станет слишком жарко.
Гарри направил на него палочку.
— Сектусемпра, — произнёс он в каком-то бешеном исступлении, на этот раз выбрав заклинание, которое помучает жертву перед смертью. Всё происходящее приносило ему удовольствие, и Поттер это не скрывал.
— Это ты виноват, — прошипел Шебус в предсмертной агонии, смотря на Снейпа осуждающе. Тот поджал губы и мотнул головой. Отчасти хозяин волшебной лавочки был прав: уходя, Северус попросил его сделать эту подстроенную облаву, чтобы посмотреть, как Поттер будет реагировать на такие вещи. Он всё-таки сомневался, что мальчишка сможет оценивать ситуацию трезво. Но на деле всё оказалось намного хуже. Он не только расценил слишком трезво, но ещё и решил не оставлять свидетеля, впадая в какую-то непонятную, но в какой-то степени обдуманную панику.
— Зачем ты убил его? — в ужасе прошептал Снейп. С каждой секундой он всё отчётливее осознавал, что Гарри превращается в монстра, и это заставляло сердце в груди биться сильнее.
— Ведь он нас сдал, — юноша наклонил голову, смотря на безжизненное тело.
— Но ты ведь даже не можешь быть уверен, что кто-то действительно пришёл бы за нами, — Северус ужаснулся равнодушию Гарри.
— К чему рисковать? Человеческая жизнь ничего не стоит.
— Ты правда так думаешь? — настороженно спросил Северус, не сомневаясь, что ответ будет положительный.
— Ну, не ты же, — холодно усмехнувшись, ответил Поттер.
Гарри снова направил палочку на Шебуса, что-то шепча. Несколько секунд спустя, тело растворилось в воздухе.
— Кажется, настало время для завтрака, — как ни в чём не бывало сказал Поттер, улыбнувшись.
Снейп всё ещё пытался понять, что творится в голове у его компаньона, но это становилось всё сложнее.
Сначала всё выглядело так, как будто в мальчике очень невовремя проснулся бунтующий подросток, желающий сделать именно то, чего от него ждут меньше всего. Но теперь, теперь… Всё это было обдумано и согласовано с внутренними демонами Поттера.
Во время завтрака они молчали. Им обоим просто было нечего сказать.
— Тебе не кажется, что ты стал слишком жесток? — вдруг спросил Снейп, сам не понимая, зачем. Было совершенно очевидно, что не кажется.
— Жесток? Ничуть, — Гарри заглянул в кружку с кофе. — Что за вопрос такой? Тебе так кажется?
— Именно.
— Твоё дело, — Поттер пожал плечами и поставил кружку, потягиваясь. — Зачем ты делаешь это, если тебе так дурно от жертв и всего этого?
— Я уже и сам не понимаю.
Гарри неожиданно рассмеялся, но не было в этом смехе ни капли радости, только злорадство.
— А зачем тебе эта власть, в которой ты так стремишься? — Северус пытался уловить на лице следы маски, в которую уже переставал верить.
— Зачем мне власть? — Гарри резко перестал смеяться, повторяя вопрос, как будто это помогало сформулировать ответ на него. — Давай подумаем. Меня запрятали в Азкабан, предварительно поздравляя и благодаря. Я смог сбежать, но был вынужден скрываться, потому что хорошие дела нынче не в почёте, — он самодовольно поднял подбородок. — «Хорошими делами прославиться нельзя», знаешь ли. Но дело даже не в славе. Я просто хочу жить спокойно, не боясь, что меня снова поймают и буду наказывать за то, что сами просили сделать. И пока я вижу только один способ этого добиться: стать тем, кто судит и решает, кого необходимо наказать, — он говорил уверенно, на его лице ни на секунду не появлялось сомнение. Похоже, теперь Гарри действительно думал именно так, и ему больше не нужно было себя убеждать, что он совершает жестокие пытки ради какой-то высшей цели. Высшей целью стал он сам.
— Это не ты говоришь, — Снейп помотал головой.
— Новый я. А старый, как ты догадался, мёртв. Ты же не думал, что мы останемся такими, какими начинали этот путь? Ты сам говорил, что обратной дороги нет.
— Ты не жалеешь?
— Нет, мне по душе эта дорога. Путь свободы и спокойствия, а не страха и бесполезных страданий.
— Злоба разрушает, тебе не кажется?
— Никогда не думал об этом. В любом случае, что мне до злобы? Я её не испытываю. Даже пресловутая жажда мести куда-то отступила. Я просто хочу свободы — только и всего.
========== Маскарад ==========
Они почти перестали общаться. Каждый делал то, что нужно для возрождения Лорда без участия другого. Вернее, делал Гарри, Снейп только создавал видимость деятельности, и так жалея, что высказал свою догадку про жертву и болтливость. Ведь именно с этого началось стремительное падение Поттера в глубины личного ада, который он сам для себя сотворил.
Пищу они тоже принимали по отдельности, потеряв причины проводить время вместе. В общем-то, таковых и раньше особо не было, всё держалось на желании — взаимном желании — общаться, которое теперь исчезло с обеих сторон. Поттер, чувствуя приближение конца, помешался на воскрешении Лорда ещё сильнее, чем раньше, а Северус больше не хотел смотреть в глаза убийцы, который был готов на всё ради достижений своей цели.
— Я вот что придумал, — но однажды Гарри всё-таки заявился к профессору с утра и начал без приветствия, — странно, что ты об этом не догадался, но не суть, — он приземлился на кровать, не смотря на Снейпа. — Нас пока сдерживает только последний ингредиент, который «что-то настоящее», помнишь? — он махнул рукой. — Конечно, помнишь.
— Я же стар, мог и забыть, — с сарказмом вставил Снейп. Для него этот визит был неожиданным и приятным.
— Мне всё чаще кажется, что у тебя действительно старческий маразм, но давай вернёмся к тому, что я придумал, — Гарри возбуждённо закрыл глаза и положил руки на колени. — Мне кажется, что тут говорится о жалости, но необычного формата. Это должно быть не просто убийство, а жертва кем-то родным. Поскольку у меня родных нет… — он изучающе посмотрел на Северуса, — разве что я решил бы убить тебя…
— Приятно, конечно, что я внезапно оказался в списке родных людей Гарри Поттера… — он почему-то вспомнил Лили и задумчиво посмотрел в пол. Помотав головой, чтобы отогнать образ, всегда являвшийся в компании с мерзким Джеймсом, он вдруг спросил. — И что же тебя останавливает?
— Ты можешь пригодиться, — Гарри повернул к собеседнику голову и наклонил её набок.
— Вот как? — разочарованно поинтересовался Северус. Кто бы мог подумать, что Поттер вдруг действительно станет расчётливым.
— Вот как, — Гарри встал и подошёл к окну, где стоял профессор. — Хотя дело, пожалуй, не только в этом.
— А в чём же? Уж, конечно, не в жалости.
— Отчасти… — Гарри скользнул рукой на профессорскую талию. — Будет очень жаль так и не познать это тело, — юноша потянулся к шее Снейпа, утыкаясь в неё носом и глубоко вдыхая. — Чудесный аромат… — он слегка коснулся губами свободного от одежды участка кожи. — Хочу почувствовать его весь… — он переместил одну из рук ниже пояса. — Какой ты безотказный сегодня… — улыбнулся Гарри, и обе его руки снова оказались на груди Северуса, который от внезапных ласк и правда забыл про сопротивление. Но последняя фраза мигом его отрезвила.