— Сейчас. — Володька налил себе водки.
— Хватит пить, — попыталась помешать Наталья, — хоть бы всем предложил...
— Оставь меня в покое. — Он выпил, пыхнул трубкой, кашлянул. — Видите ли... Одно дело варианты, а другое — “осенний”. В церковной службе есть множество молитв, но слова ведь в них не меняют. Существует канон.
— Это совсем разные вещи.
— Да ничего разного!..
— Или про черного ворона! — встряла слишком активно жена; наверно, решилась перевести разговор. — Я с ней в Щукинское последний раз поступала. — И запела тоненько, с фальшивой грустью — ей явно было не грустно, а хорошо от общения с друзьями, от споров, даже от близости ссоры:
Че-о-орный ворон, друг ты мой серде-е-ешный,
Что летаешь высоко...
Сергеев поморщился, отвернулся... В холодильнике еще были куриные крылышки, что-то мясное и Наталья с Володькой привезли. Разжечь костер по новой, посидеть в одиночестве, слушая ночь, ворошить обгорающие полешки... Пить опять не хотелось — после того как поспал, водка не брала, казалось, она не рассасывается по организму, а просто стекает в желудок, напитывает лежащую там пищу горечью... Да, или костром увлечься, или лечь в кровать. Уснуть глубоко, умереть до завтра.
11
— Приве-ет! — Но скорее не приветствие, а вопль недоумения, и на веранду поднялся Максим все с такими же длинными волосами, с неизменными гуслями в полотняном чехле; следом за ним появилась невысокая, но стройная темноволосая девушка. Голубые в обтяжку джинсы, белые сапожки и белая куртка-ветровка. Лицо на первый взгляд некрасивое, неправильное и этим, наверное, притягивающее взгляд, интересное.
За столом насторожились, притихли, словно почувствовали опасность. Смотрели на Макса, на девушку.
— Привет, друзья, — первым ответил Андрюха, — присаживайтесь, мы вот тут...
— Спасибо... Сейчас. — Макс и девушка ушли в дом.
— Сейчас детей перебудят, — вскочила со стула жена.
Наталья выжидающе посматривала то на Володьку, то на Сергеева, как будто призывая действовать. Сергееву еще сильнее захотелось куда-нибудь деться отсюда. “Пять минут назад взял бы и ушел, — досадовал. — А теперь — сиди”. А Володька был слишком обижен за Митяева, за лист, за сухой тон хозяина — он скрючился на табуретке, пыхал трубкой и глотал пиво...
Чтоб разбить напряженность, Андрюха с увлечением стал рассказывать:
— У меня этим летом здесь такое чудо случилось! Не поверите. Вон там у забора лиственница растет, и сколько лет, как кустик, даже выдернуть хотел, смородину посадить или крыжовник.
Наталья при слове “крыжовник” нехорошо хохотнула, но Андрюха не обратил внимания.
— А нынче прямо расцвела. За лето на полметра вытянулась, и — самое удивительное! — маслята вокруг высыпали. Жарили, суп варили. Вкуснотища! Никогда бы не подумал, что у меня на участке маслята будут. Каждое утро собирал. Недавно только кончились. Жалко.
— Ну чего жалеть, — пробасил бородатый, — сезон-то прошел. Зима скоро...
Жена вернулась вместе с сыном.
— Вот, — расстроенно объявила, — проснулся. Дома всегда спит в это время... Давай, — велела, — садись к папе. Есть хочешь? — Сын отрицательно мотнул головой. — Ну, так посиди, подыши... Слушай, Андрюш, а они что, у тебя тут живут?
Андрюха пожал плечами:
— М-м, так... Пока Максим дела устраивает... Знаешь ведь его ситуацию. Жена бывшая, ребенок в его квартире...
— Интересно.
— Дру... друзья! — очнулся, вскричал Володька заплетающимся уже языком. — Друзья, давайте накатим! Чего вы?.. А? Никит, расплескай. Все нормально... нормально. И — споем. Как надо! — И, не дожидаясь водки, согласия, он во всю глотку, хрипло, некрасиво заорал-зарычал:
Че-орный во-о-орон, черный во-о-орон!
Что ж ты вье-о-ошься надо мно-о-о-ой!..
— Володь! Замолчи! — Андрюха вскочил. — Заткнись, говорю! — Хлопнул ему по губам ладонью, встряхнул. — Я же просил! Я просил!.. Мне и так постоянно!.. Петь — пой, но чего орать?!
— Не нравится? А-а! — Кажется, за секунды пения Володька опьянел еще больше, еле сидел, еле шевелил языком. — Да я... я из души пою! Я вообще могу уйти! Зачем вообще... Не хотел ведь. Знал... Да ну! — Он поднялся, постоял, качаясь над столом. — А... Зануды вы все. Всё... всё понятно... заткнулся.