Меж поколениями, значит — меж! Беседовал Александр Вознесенский. — “НГ Ex libris”, 2006, № 22, 29 июня.
Говорит Юлий Гуголев: “Среди очень важных для меня поэтов — Михаил Айзенберг, Николай Байтов, Сергей Гандлевский, Светлана Кекова, Тимур Кибиров, Олеся Николаева, Дмитрий Александрович Пригов, Лев Рубинштейн, Евгений Сабуров. Из тех, кто младше, — Александр Беляков, Михаил Гронас, Григорий Дашевский, каждое стихотворение которого вызывает у меня зависть и восторг, Всеволод Зельченко, Олег Юрьев, Елена Фанайлова, Мария Степанова и Женя Лавут, Вера Павлова, Андрей Родионов, Кирилл Медведев — я, кажется, уже сбился с алфавитного порядка, Дмитрий Воденников. А как не вспомнить стихи Алексея Денисова, Данилы Давыдова, Ирины Шостаковской. Вообще мне очень многие авторы нравятся. Я вот называю эти имена, а про себя думаю: а как этот? И этот! И тот! И та!”
Нарастим живую плоть на виртуальный скелет. Режиссер “Бригады” экранизирует “Сердце Пармы”. Беседу вела Наталья Бабинцева. — “Время новостей”, 2006, № 111, 28 июня <http://www.vremya.ru>.
Говорит прозаик Алексей Иванов: “Люди, которые бросают мои произведения из-за того, что не могут продраться через язык, на самом деле к языку просто придираются. Это лишь повод не дочитать роман, который им не нравится. Они бы его не прочли, даже если бы он был написан понятным языком”.
См. также: “Это скорее всего мое личное убеждение, которое я не хочу навязывать всем остальным, но я считаю, что все равно надо себя ограничивать. <…> Мне кажется, что это православная точка зрения, потому что для верующего человека есть не то чтобы невозможные или табуированные вещи, а есть вещи, которые не могут быть, потому что они не могут быть. Про них нельзя думать не потому, что нельзя, а потому, что незачем. Абсурдно. Вот, например, мне кажется, что для христианина вопрос клонирования не существует. Просто нельзя — и нельзя. Априори. Без доказательств”, — говорит Алексей Иванов в беседе с Александром Гавриловым (“Сгорело все, кроме русской речи” — “Книжное обозрение”, 2006, № 23-24 <http://www.knigoboz.ru> ).
См. также: Галина Ребель, “Уроки Географа” — “Литература”, 2006, № 12, 16 — 30 июня <http://lit.1september.ru>.
Андрей Немзер. Верно ли? Спорно ли? “Стихотворения и поэмы” Семена Кирсанова в “Новой библиотеке поэта”. — “Время новостей”, 2006, № 97, 6 июня.
“Вступительная статья к тому „Семен Кирсанов, знаменосец советского формализма” стала одной из последних (предсмертных) работ М. Л. Гаспарова. Поражает она не только масштабом изысканий (Кирсанов писал всю жизнь как заведенный, и Гаспаров уделяет пристальное внимание самым разным текстам, в том числе не попавшим в книгу), отточенностью формулировок, ясностью слога и выверенностью композиции (что, собственно, можно сказать о любой работе Гаспарова), но и неподдельным, до страсти доходящим сочувствием к герою. Гаспаров выявляет скрытую трагедию „трюкача” и „фокусника”, внешне благополучного, но всегда находящегося „в подозрении” советского стихотворца. Изо всех сил он стремится убедить читателя: Кирсанов был настоящим поэтом. И ты веришь — пока читаешь Гаспарова. Когда переходишь к Кирсанову, получается хуже. Такую — одновременно снобистскую и морализаторскую — реакцию Гаспаров предвидел…”
Андрей Немзер. Ноев ковчег. Журнал “Знамя” отчитался за двадцать лет свободы. — “Время новостей”, 2006, № 107, 22 июня.
“Плодотворен ли такой путь журнального строительства? Самое ли важное для повременного издания уловить в свои сети всех достойных (привлекательных, модных, харизматичных, заслуженных, увенчанных и проч.) сочинителей? На какой стадии Ноев ковчег превращается в тот самый воз, в который некогда впряглись Лебедь, Рак и Щука? Не праздничные это вопросы, а я на них и в будни отвечать не умею. Если бы умел, наверно, издавал бы журнал. И, наверно, делал бы это не совсем так, как знаменцы. Но ведь не умею”.
Вадим Нифонтов (Константинополь). Между пафосом и анекдотом. — “Правая.ru”, 2006, 16 июня <http://pravaya.ru>.
“Лет этак шесть-семь назад группа историков выступила с некоторого рода манифестом — мол, надо бороться с анекдотически понимаемой историей, которую они обозвали термином „фольк-хистори” (авторство принадлежит Д. М. Володихину). Настроения этих людей мне очень понятны, и все же... Массовый читатель никогда не будет интересоваться академическими версиями истории. Он готов воспринимать только адаптированные к его пониманию версии. То есть байки „про Распутина”, „про царицу Екатерину” и так далее. И, кстати, написать книжку, которую было бы интересно читать в электричке, по дороге на дачу, — это талант надо иметь. А посему, как я думаю, жанр „фольк-хистори” надо не осуждать, а активно использовать в своих целях. Та версия русской истории, которой мы придерживаемся, должна быть интересна обывателю (да и нам самим тоже). Иначе у нее не будет никаких шансов. Если наша тысячелетняя история не может быть рассказана как анекдот или как детектив, то вряд ли ее можно будет изложить и в виде героического предания. Или если последнее удастся, то будет оно выглядеть, скажем так, не вполне убедительно”.