— Он великий человек, — сказала Зина, — и хочет счастья для всех.
Она потянулась за бутылкой, но бутылка была пуста, и Зина уронила руку. Хочешь поесть напоследок? — спросил Танич с набитым ртом. Зина не ответила.
— Нам с мамой было тяжело, — сказал Танич, — еды иногда совсем не было.
Зина встала.
— Сядь, — приказал Танич.
Зина села.
— Раньше я убивал детей, потому что считал, что они обречены на ужасную жизнь, — объяснил Танич, — но теперь считаю, что следует убивать взрослых, которые обрекают их на эту жизнь.
— А Мишенька говорил, что надо убивать идиотов, — вспомнила Зина, совершенно опьянев от происходящих событий.
Танич ничего на это не ответил, потому что жевал. Зина снова встала. Танич жестом велел ей сесть.
— Но я не знаю, зачем сижу! — воскликнула Зина. — Я хочу к Мишеньке.
Танич понял, что следует удовлетворить желание пьяной женщины. Он проглотил последний кусок, вытер салфеткой рот и поднялся, боясь, что Зина будет вести себя громко. Зина вела себя тихо. Вернувшись в гостиную, Танич порезал торт и протянул Дианочке кусок. Дианочка откусила. Танич внимательно наблюдал за тем, как она жует.
— Вкусно? — спросил он, но Дианочка не ответила.
Рядом валялась тетрадка с недописанным упражнением. Танич поднял тетрадку, любуясь аккуратными рядами Дианочкиных букв. У тебя отличный почерк, похвалил он. Дианочка подняла испачканное лицо: что? У тебя отличный почерк, повторил Танич. Дианочка не понимала, что он говорит. Она тыкала тортом мимо рта, на пол сыпались крошки.
— Он изнасиловал тебя? — спросил Танич.
Дианочка уронила кусок и сжалась в комок от ужаса.
— Прости, — извинился Танич, — я такой дурак.
Он поднял с пола недоеденный кусок, положил на тарелку. Дианочка молчала.
— Хочешь на крышу? — спросил Танич.
— На крышу? — Дианочка нахмурилась.
— Посмотрим на звезды, — объяснил Танич, — у меня есть ключ.
Он взял Дианочку за руку и отвел ее к люку, который вел на крышу. Сверху тянуло холодом. Танич открыл люк, залез на крышу сам и помог забраться Дианочке. Рубероид оброс льдом, и Танич взял девочку за руку, чтоб она не упала. Они стояли рядом, подальше от края, и смотрели на небо. Небо было темно-серое и пустое. В детстве я мечтал стать космонавтом, сказал Танич. Дианочка молчала. Я хотел летать на другие планеты, объяснил Танич, и смотреть в иллюминатор на рождение звезд. Знаешь, когда-нибудь люди полетят к далеким планетам и найдут там друзей.
— Да? — удивилась Дианочка.
— В космосе живет много мудрых цивилизаций, — объяснил Танич.
— А мама говорила, что в космосе живет бог, — сказала Дианочка, — большой и черный, как смола, он ни за что не пустит человека в свои владения из мрака и холода.
Танич замолчал, представляя большого и черного бога, который бессмысленно летает в пустом пространстве, грея больное тело в коронах звезд.
— Нет, — сказал он, — в космосе никакого бога нет, там только наши будущие друзья с других планет.
— А я бы хотела жить в Цветочном городе, — призналась Дианочка.
— В Цветочном городе? — переспросил Танич.
— Это город, где живут дружные коротышки, — объяснила Дианочка, — в их жизни случается много веселых приключений.
Танич кивнул:
— Точно, я читал про них в детстве. Они тоже летали в космос, кажется на Луну.
— Да, — сказала Дианочка, — на Луну, но я еще не дочитала до этого.
— Пойдем, — сказал Танич, — нам надо за билетами.
— Мы уезжаем в космос? — спросила Дианочка.
— Нет, — помедлив, ответил Танич. — По крайней мере, не сегодня, — добавил он.
Они собрали Дианочкины вещи в рюкзак. На вокзале Танич купил билеты.
Плацкартный вагон дышал потом, звенел голосами. Ночью воцарился храп. Утром проводница ходила по вагону и продавала пирожки. Танич купил Дианочке пару пирожков с яблочным повидлом и бутылку колы, чтоб она отпраздновала день рождения. Около часу дня они прибыли на место. Дверь открыла Настя. Сзади стоял ее жених, монтер.
— Чего тебе? — спросила Настя.
— Настенька, — сказал Танич, — пожалуйста, позаботься об этой девочке. У нее сегодня день рождения.