Борис Горобец. Секретный сотрудник рядом с академиком Ландау. Мог ли КГБ иметь своих информаторов в ближайшем окружении выдающегося советского физика. — «НГ-Наука». Ежемесячное приложение к «Независимой газете». 2000, № 7, 19 июля. Электронная версия: http://science.ng.ru
Доктор геолого-минералогических наук Б. С. Горобец сопоставляет статью в журнале «Исторический архив» (1993, № 3) под названием «По данным агентуры и оперативной техники. Справка КГБ СССР об академике Л. Д. Ландау» и мемуарную книгу жены Ландау Конкордии Терентьевны Ландау-Дробанцевой «Академик Ландау. Как мы жили» (М., «Захаров», «АСТ», 1999). Цитирую: «Прочтение обоих источников совместно дает удивительный „эффект сборки“. Не собираюсь никому навязывать это „решение“ и даже называть главного героя или героиню этой заметки… Постараюсь объективно изложить имеющиеся факты в виде документов и свидетельств, и пусть читатель сделает выводы сам».
Гасан Гусейнов. Заметки к антропологии русского Интернета: особенности языка и литературы сетевых людей. — «Новое литературное обозрение», № 43 (2000). Электронная версия журнала: /magazine/nlo Cм. также сайт «Нового литературного обозрения»: http://www.nlo.magazine.ru
Автор интересно рассуждает о всякого рода компьютерности, не имея, по его признанию, собственного компьютера и будучи ознакомлен с компьютерными проблемами со слов других.
См. также в «Литературной газете» (2000, № 28–29, 12–18 июля) разговор о «сетевой литературе», в котором участвуют организаторы лучших литературных сайтов Сергей Костырко, Дмитрий Кузьмин, Вячеслав Курицын, Кирилл Куталов, Лев Пирогов, Макс Фрай. Там же напечатана полемическая статья Дмитрия Быкова «Детиратура» о том, что никакой «сетературы» нет, а есть прогресс, в том числе технологический, одним из следствий которого становится увеличение числа стихов и рассказов, ставших достоянием общественности.
Алла Демидова. «Меня спасает классика». Беседу вела Лидия Новикова. — «Труд-7», 2000, № 118, 29 июня. Электронная версия: http://www.trud.ru
«Когда я была в жюри премии Букера, то прочитала более 60 романов. И явно перенасытила себя, хотя поняла, что современная литература существует. Но беллетристику мне меньше всего хочется читать. Я — в классике, в поэзии, в мемуарах. С удовольствием прочитала дневники и письма Пунина — мужа Ахматовой (Пунин Н. Мир светел любовью. М., „Артист. Режиссер. Театр“, 2000. — А. В.). Они свидетельствуют о том, как всякие компромиссы убивают талант».
О русском и американском (The Diaries of Nikolay Punin 1904–1953. Austin, University of Texas Press, 1999) изданиях дневников Пунина см. рецензию Романа Тименчика в «Новой русской книге» (2000, № 4); в частности, он отмечает, что сближение «футуриста» Пунина и Ахматовой воспринималось со стороны как своего рода концептуальный союз со скандальным оттенком.
Добро и зло от троянской до чеченской войны. Как выжить и сохранить моральность? — «НГ-Сценарии». Ежемесячное приложение к «Независимой газете». 2000, № 7, 12 июля. Электронная версия: http://scenario.ng.ru
В мае 2000 года в Институте философии РАН состоялось заседание большого «круглого стола» на тему: «Что происходит в России с моралью», организованное клубом «Свободное слово» и редакцией «Независимой газеты». Вот, в частности, фрагмент выступления В. Третьякова: «Сейчас у нас постоянно говорят о том, что моральных авторитетов нет, — ну, может, только Солженицына называют, а вот еще недавно были. Но это моральные авторитеты, которые с точки зрения хронологии были советскими, а на самом деле вроде бы существовали вопреки этой системе. Я просто перебираю фамилии этих моральных авторитетов. Итак: академик Лихачев — моральный авторитет, все об этом говорят публично… Но я отчетливо вижу, что рождение феномена академика Лихачева — я, конечно, не ставлю под сомнение его профессиональные качества — связано с тем, что в тот период в противовес авторитету академика Сахарова и Солженицына для русской, для советской интеллигенции нужно было выдвинуть какую-то официальную альтернативу. И такая альтернатива в лице академика Лихачева была найдена и раскручена советскими средствами массовой информации. Осознавал ли он роль, отведенную ему, или не осознавал — я не знаю, я с ним никогда не встречался. И, кстати, не хотел встречаться именно потому, что я бы ему обязательно задал этот вопрос, а вопрос неприличный…»
Тамара Дубинская-Джалилова. Горький на службе у Сталина. — «Литературная газета», 2000, № 30, 19–25 июля.
Опираясь на недавно введенную в оборот переписку М. Горького и И. В. Сталина (напечатана в двух номерах «Нового мира» — 1997, № 9; 1998, № 9 и в «Новом литературном обозрении» — 1999, № 40), автор утверждает, что лукавый Горький до последних своих дней был понимающим соратником и надежным помощником лукавого Сталина. Иную точку зрения на эту проблематику и на комментарии Т. Дубинской-Джалиловой к переписке Горького и Сталина неоднократно высказывал Вадим Баранов («Новый мир», 1998, № 12; «Субботник НГ», 2000, № 23, 17 июня).