“Вы ведь знаете такую группу?”
“И вышло-то все совершенно случайно, вот в чем дело! Один из учеников забыл у нас видеокассету. Его отец приехал за ней. В тот день нас отпустили из лаборатории после обеда, я сидел дома. Сначала не понял, кто звонит снизу. Чего надо? Нашел кассету, спустился. Сунул в окно иномарки — брезгливо так, с сознанием превосходства. А у самого поджилки тряслись, ей-богу! Я ведь этих новых русских только по телевизору видел. Он говорит: „Вы извините, что мы… что он…” — и на кассету виновато кивает. И я вижу, что человек-то он вроде приличный. „Так неудобно вышло…” В общем, через порнуху я познакомился с будущим шефом”.
“Мы потом долго вспоминали на пьянках эту историю”.
“Работал он в Москве, в банке. Контора расширялась, они набирали людей с головой ”. Не буду вдаваться в подробности, но уже через неделю меня взяли. Я стал каждый день ездить в Москву. Сначала своим ходом, на автобусе. Потом на машине, которую купили на новые деньги. И через полгода об институте было забыто”.
“Я полностью окунулся в банковское дело”.
“Тогда, на заре бизнеса, побеждал тот, кто умел думать на два шага вперед. С моей математикой у меня в этом смысле проблем не было. Мы пошли в гору, даже после дефолта. Я снял квартиру в Москве, стал часто оставаться. Или жена приезжала ко мне — и мы ходили по ресторанам. Они тогда плодились с невероятной скоростью”.
“Какие планы? Мне нравилось жить дома, за городом, но работа не позволяла часто бывать там. А жена не хотела перебираться в Москву. Менять сыну школу. Бросать подружек. Что делать? Однако скоро все разрешилось естественным образом”.
“Однажды от банка меня направили в Швейцарию, на курсы. У одного из сотрудников заболела дочка — и вот я поехал”.
“Молодая, симпатичная. Неглупая. Домашняя, но с железной хваткой. Только что из Плешки. Свободно по-немецки, по-английски. Специалист по валютным операциям. В моем возрасте — достаточно, чтобы потерять голову. И я влюбился. Горы, лыжи — роман закрутился стремительно, с ходу. Все ведь было тогда на скорую руку. Спешили, чтобы успеть, не упустить. Как будто живем последний день. И каждая минута как сутки. Ну, вы помните”.
“Мы стали встречаться, потом я объявил жене. Она сказала, что знает — и что сама встречается с другим человеком. Сын к тому времени уже поступил, расстались без скандала. Но неприятный осадок остался. По моим подсчетам выходило, что жена изменила мне раньше. А значит, муки совести, все мои терзания оказались впустую, напрасными”.
“Я оставил им коттедж, который выкупил у академика. Того самого, сбежавшего в Америку. За это время он его приватизировал, и мои вселились в бункер с видом на озеро. Я же с молодой женой обосновался в столице”.
“Несколько лет мы жили просто прекрасно, на зависть. Объездили весь мир, от Австралии до Исландии. Даже на Мадагаскаре побывали. Купили квартиру в Толмачевском, напротив Третьяковки, — она, как и я, любила Замоскворечье, считала, что гнида Лужок сюда еще не добрался и Москва сохранилась. Завели дом в Яхроме, яхту в Черногории — идея входить в города без визы ее почему-то интриговала”.
“Собственно, именно благодаря жене наш бизнес вышел на новый уровень. Когда ты понимаешь, что смысл больших денег не в роскоши. А в свободе, творческой в том числе, которую они дают тебе”.
“Но по молодости ей хотелось еще и еще. Больше. И она открыла новое дело. Отдельно от меня, самостоятельно. Я же продолжал курировать то, что было. К тому времени мы немного поостыли друг к другу. Все чаще отдыхали порознь. Вскоре она купила себе квартирку на Никитской, стала там отдельно проводить время. Могли не видеться месяцами. Однажды случайно встретились в Сан-Диего на конференции, представляете? Устроили медовый месяц, как студенты. Но потом снова: у нее своя жизнь, у меня своя”.
“Я был одинок, да. Но, несмотря на одиночество, жизнь оставалась интересной. Наполненной. И только одна вещь не давала мне покоя. Одна мысль. Одна идея”.
“Как я уже сказал, к деньгам, которые на меня свалились, я относился спокойно. В зрелом возрасте, с образованием — ну, вы понимаете. Однако все чаще я думал, что мое богатство принадлежит не только мне. То есть оно законно и заработано мною. Моими мозгами. Да. Но есть масса людей, без которых ничего бы не состоялось. Просто не вышло бы, и все тут. Не срослось. Они, эти люди, — винтики, из которых сложился механизм моей удачи. Цифры в великолепном уравнении жизни. Статисты, без которых спектакль не закончился бы столь блестяще. И нужно собрать их вместе, отблагодарить хоть как-то”.