Выбрать главу

Впрочем, оно и понятно. Обнаружить предъявляемый на всеобщее обозрение эстетический радикализм (пусть хоть второго, хоть сотого разлива) гораздо проще, чем вдуматься, вчитаться в строки, не претендующие на новизну тем и средств, повествующие все о тех же страшно банальных вещах, о которых, с точки зрения “продвинутых”, и говорить-то теперь неприлично, но без которых ни один человек не научился еще обходиться. А вещи эти самые обыкновенные: любовь, одиночество, надежда, предательство, смерть, судьба, истина, вера.

Вообще-то все искусство “с дней Экклезиаста” только об этом. И честно говоря, нормальному человеку только это и интересно, поскольку имеет непосредственное отношение к тому смысловому полю, в котором мы существуем столь же неотменимо, как в пространстве физическом. Интересно, будет ли вам завтра что есть? Неужели же не интересно, будет ли чем жить? Тиражи книг, посвященных этому вопросу, сейчас пугающе малы. Так, значит, неинтересно?

Думаю, что потребность в проявлении смыслов потенциально присуща каждому (если, конечно, он человек ), это наше родовое свойство. Правда, реализуется эта потребность сейчас с трудом: во-первых, постарались идеологи всех мастей и в нас теперь прочно угнездилось недоверие ко всякому серьезному разговору о сущностном; во-вторых, мы живем в рыночной цивилизации, а ей задумывающиеся и ищущие смыслов не нужны — им ведь гораздо труднее сбывать актуальную “бижутерию”. Сегодняшнее общество, к сожалению, заинтересовано в духовном недоразвитии своих членов. Иначе разве смогли бы они выдержать рутину массового производства, мертвечину массового образования, суррогат массовой культуры, лицемерие массовой медицины и массового же социального обеспечения?! Разве согласились бы с ролью придатков к безотказно действующей “демократической” машине массового голосования?! Некоторые и не выдерживают, и не соглашаются. Правда, тех, кто делает это осознанно, подавляющее меньшинство. Они, если можно так выразиться, “островитяне”, затерянные в бескрайнем океане социально адаптированных и успешных, не ощущающих разлада с цивилизацией “купи-продай”.

Книга стихов Елены Елагиной так и называется “Островитяне”. И думаю, что стрежневой ее темой как раз и является столкновение не ангажированного современной социальностью сознания с миром, в котором остались лишь “чисто конкретные” ценности и цели. В принципе, знакомая романтическая коллизия. Но в данном случае разработанная на совершенно иной, не романтической основе.

Во-первых, нужно оговориться, что “мировая скорбь” лирического субъекта этих стихов не имеет ничего общего с байроническим переживанием гения, не понятого и не оцененного современниками. Елагина много и охотно пишет о непростых жизненных обстоятельствах, об отношениях с коллегами по работе, об обидах на старых друзей, о бесперспективности надежд на литературное признание, о подступающих болезнях и уходящих годах, о нищете, поджидающей сегодня любого человека искусства и просто человека, не успевшего или не захотевшего научиться играть по современным социальным правилам, наконец, о потерях — любви, иллюзий и, самое главное, близких, о том, что не быть временами проще, чем быть . И все это существует на прочной биографической основе, подкреплено достоверной жизненной конкретикой, узнаваемо благодаря точно найденным деталям:

Недоучка, небелоручка,

Курам на смех твоя получка,

Отродясь за душой ни гроша,

Ни юаня и ни динара —

Окуджавская лишь гитара,

Евтушенковская душа.

         (“Героине уходящего поколения”)

За последними двумя строчками так и встает характеристика целого поколения, вступавшего в жизнь в 70-е годы прошлого века.

Но вот что замечательно: в отличие от романтического сознания, сосредоточенного главным образом на себе, лирический субъект стихов Елагиной мучительно вглядывается в судьбу своих современников, его скорбь — не от личных неурядиц. Просто на глазах происходит обессмысливание или даже омертвление самой жизненной ткани. Не разлад “высокой души” с миром наблюдаем мы в этих стихах, а разлад мира с самим собой, некий паралич, угрожающие признаки некроза: