Владимир Соловьев. Болевые точки учебников истории. — “Литературная газета”, 2002, № 36, 4 — 10 сентября.
“[Школьный] учебник не должен быть книгой для взрослых”. Автор — доктор исторических наук, профессор.
С. Соловьев, Дм. Субботин. Необходимость скепсиса. — “Скепсис/ScepsiS”, 2002, № 1 <http://www.atheism.ru/press>
“Мы понимаем скепсис в широком смысле: как конструктивное сомнение, как основу любых форм рационализма и прежде всего научного знания. <...> Сейчас, объявив себя сторонниками строгого рационализма, вряд ли можно рассчитывать на популярность в интеллектуальных кругах. <...> Научно-просветительская ниша остается практически пустой”. Новый журнал “Скепсис” является правопреемником ранее выходившего журнала “Новый безбожник”.
См. также: Илья Смирнов, “Право на разум. Воспоминания и размышления в связи с международным симпозиумом „Наука, антинаука и паранормальные верования””. — “Скепсис/ScepsiS”, 2002, № 1.
Дмитрий Стахов. Три этажа народной этики. — “Огонек”, 2002, № 31, август.
“Язык неизбежно репрессивен. Контекст решает, что можно, а что нельзя. Конечно, очень хочется освободиться из языковой тюрьмы, говорить свободно. Но такая речь прозвучит либо как бред безумного, либо как вообще „не речь”. Полный отказ от запретов приведет к разрушению не только коммуникаций, но и вообще, извините за выражение, к концу света”, — говорит Алексей Плуцер-Сарно, автор словаря русского мата. Он же: “Сделаю этот трехтомник, а там видно будет. <...> сменю тему и сделаю словарь жаргонов панков и хиппи. Потом попытаюсь сделать словарь жаргона наркоманов. Кроме того, очень интересный материал я собрал в армии, на Северном флоте. Так что можно издать словарь военно-морского жаргона. <...> В принципе, хотелось бы сделать просто новый хороший словарь русского языка, ну, эдак в пятидесяти томах. Но ежели я за двадцать пять лет сделал один словарь, то, пожалуй, не успею”. См. также: А. Плуцер-Сарно, “Словари мертвых слов” — “Новый мир”, 2001, № 3.
Игорь Таранов. Промах майора Мартынова. — “Лебедь”. Независимый альманах. Бостон, 2002, № 287, 1 сентября.
“Никто из пишущих сам этой ссоры и вызова не видел, а слышал от других”.
“Зато у дуэли свидетелей было сверх меры (для такого обычно тайного для посторонних „мероприятия”)”.
“Но где взять такое „хорошее” ранение? <...> Да на дуэли! Только, конечно, на фальшивой „дуэли” с верным другом, отменным стрелком, заранее обговорив все подробности”.
Александр Тарасов. Революция и джихад, или Должны ли левые объединиться с исламскими радикалами? — “Left.ru /Левая Россия”, 2002, № 17 (67), 3 сентября <http://www.left.ru/2002/17> [ “Left.ru” издается на общественных началах группой социалистической интеллигенции].
“Посылают какие-то провинциальные девочки в левую прессу антибуржуазные стихи — подписываются „Светлана бин Ладен” да „Оксана бин Ладен”. <...> Потому бессмысленно сливаться в экстазе с исламскими радикалами, что они — не более чем боевое крыло исламского фундаментализма. А исламский фундаментализм, как любой религиозный фундаментализм, — сила реакционная, то есть, если угодно, крайне правая. <...> Между левыми — сторонниками социализма и исламскими радикалами и фашистами — существуют не только фундаментальные классовые противоречия, но и фундаментальные мировоззренческие: противоречия между материалистами и гуманистами, с одной стороны, и идеалистами, мистиками и потому антигуманистами — с другой”. Автор — заведующий отделом ювенологии Центра новой социологии и изучения практической политики “Феникс”, эксперт Информационно-исследовательского центра “Панорама”.
Владимир А. Успенский. Привычные вывихи. — “Неприкосновенный запас”, 2002, № 3 (23).
“Подстрочные примечания из „Войны и мира” — отличный учебный материал на тему „Как не надо переводить”. Убогость языка переводов с французского особенно выпячивается на фоне языка основного русского текста романа. Не знаю, обсуждались ли когда-либо причины того, что в романе величайшего русского писателя присутствует в сносках столь плохой русский язык. Причины эти, на наш взгляд, очевидны: русские переводы французских текстов из „Войны и мира” не принадлежат Толстому. Он поручил их сделать кому-то — скажем, гувернантке или дальней родственнице (не решаюсь сказать: “Софье Андреевне” — но все же интересно бы выяснить, кому). Вряд ли он их и читал. Поскольку эти переводы появились в прижизненном издании романа, они были как бы освящены именем Толстого и, возможно, по умолчанию даже приписывались ему. Поэтому при последующих изданиях, вплоть до наших дней, никто не решался их поменять. А надо бы”.