А. Н. Сахаров. О новых подходах к истории России. — “Вопросы истории”, 2002, № 8.
Очередной ретроспективный очерк, на сей раз принадлежащий перу директора Института российской истории РАН. В целом ученый настроен оптимистично, у российской историографии, по его мнению, хорошее будущее. Строй статьи похож на путь канатоходца. Тем, кто сетует на забвение истории “трудящихся классов”, разъясняется, что “изучение рабочего движения в России, российского радикализма и декабризма продолжается”, может, не так гипертрофированно, как раньше. И через два абзаца — огорчение: “До сих пор не поставлены кардинальные вопросы о реальном значении места народных масс — рабочих, ремесленников, крестьян в российской цивилизации, в создании и развитии общечеловеческих ценностей, которые, как показал опыт истории, в том числе и советского общества, являются категориями непреходящими”. Баланс. Идем дальше.
С высоты престола. Из архива императрицы Марии Федоровны (1847 — 1928). Публикация, сопроводительный текст и комментарии Ю. В. Кудриной. — “Наше наследие”, 2002, № 62.
Датская принцесса Мария София Фредерика Дагмар (Мария Федоровна — после перехода в православие), ставшая супругой императора Александра III и матерью последнего российского императора Николая II, прожила в России более пятидесяти лет. Публикуются ее письма, дневники, море фотографий. О величии императрицы, ее уме, интуиции ходили и ходят легенды. Как жаль, что до этого номера журнала не дожил Юрий Владимирович Давыдов, ведь императрица Мария Федоровна — героиня его последнего произведения...
Вот конец ее письма 1917 года сыну в Тобольск (единственного сохранившегося письма этого периода): “6 дек<абря> (день именин Николая II. — П. К. ) все мои мысли будут с тобою, мой милый, дорогой Ники, и шлю тебе самые горячие пожелания. Да хранит тебя Господь, пошлет тебе много душевного спокойствия и не даст России погибнуть! Крепко и нежно тебя обнимаю. Христос с вами. Горячо любящая тебя твоя старая Мама”.
Ф. А. Степун. Ленин. Перевод с немецкого А. А. Ермичева. — “Вопросы философии”, 2002, № 8.
Работа из наследия философа и публициста. Читается как поэма.
Из вступительной статьи А. А. Ермичева: “На все утверждения об отрыве интеллигенции от народа, послужившем будто бы причиной революции, Ф. А. Степун отвечает парадоксально и внятно: „отрыв” (он берет это слово в кавычки! — А. Е. ) интеллигенции от национально-религиозных корней России вовсе уже не так антинационален и безрелигиозен... Нельзя не видеть, продолжает Ф. А. Степун, что „западническое <...> отрицание Руси, начатое Петром и законченное Лениным, — явление Западу неизвестное, явление типично русское””.
Н. Трауберг. Жизнь как благодарность. Беседу вела Е. Калашникова. — “Вопросы литературы”, 2002, № 4, июль — август.
“— Как вы считаете, верна ли фраза Короленко: „Человек рожден для счастья, как птица для полета”?
— Не думаю. Пушкин сказал очень верно: „На свете счастья нет, но есть покой и воля”. И он прав — в Писании счастье не упоминается. <...> Счастье очень непрочно. А покой и воля — и внутренне, и внешне — гораздо прочнее. У Христа просят именно покоя, а не счастья. Воля как свобода — великое счастье. Вудхауз и Честертон — люди большого внутреннего покоя и свободы”.
В. П. Шестаков. Философия и теннис. — “Вопросы философии”, 2002, № 8.
Без комментариев и цитат.
Нет, не могу: “Современная литература о теннисе разнообразна по характеру и системе ценностей, но в ней сохраняется стоическая тема, которая так характерна для европейской традиции. В ней теннис — метафора героической борьбы человека с судьбой”.
С нетерпением ожидаем исследований про городки и боулинг.
А. Г. Шляпников. За хлебом и нефтью. — “Вопросы истории”, 2002, № 7, 8.
Напоминающие своей дотошностью (цифры, документы) длинный отчетный доклад воспоминания народного комиссара труда рисуют события 1917 — 1918 годов в Екатеринодаре и Ставрополе. “Во время беседы представители союза мукомолов выразили свою готовность работать на пользу Советского государства и просили только трезво на них смотреть и не зачислять их в ряды врагов”.