Выбрать главу

Именно это поколение, считает автор, и возродит в России левое движение. И их левизна будет определяться западными образцами. Тому, что происходит с левыми движениями на Западе, посвящена заключительная часть статьи. Автор констатирует расслоение левых на два течения, ссылаясь на авторитетное мнение Ричарда Рорти. Похожий процесс расслоения автор отмечает и в России: «Вполне реальна ситуация, когда два собеседника, представляющие разные профессиональные страты, произнося одно и то же слово „левый“, просто не могут понять друг друга. Первый под „левым“ подразумевает защиту классовых интересов наемных трудящихся, второй — критику большой реальности при помощи неких новых идей».

Заключительные строки статьи («Самосознание большинства русских тоже лежит в левой плоскости, хоть эта левизна и представляет собой странный компот из патернализма, сильной армии, ненависти к крупному капиталу и требований полных социальных гарантий. Мы левые изнутри и снаружи…»), как, впрочем, и логика, выстраивающая основную часть ее содержания, наводит на мысль, что автор в своих размышлениях больше полагается на интуицию. Новых фактов, новой методики в анализе этой темы он не предлагает. И тем не менее полевение нашего общества (происходящее уже сегодня) — тема острая, актуальная, и хорошо уже то, что автор обозначил подступы к ней.

В целом впечатление от собранных в «Термидоре» текстов остается пусть и противоречивым, но сильным. Сборник предлагает обществу серьезную и необходимую работу по осмыслению ситуации, в которой оно находится. Будет досадно, если предложенное окажется невостребованным.

P. S. Когда я заканчивал составление этого обозрения, «Термидор» вышел книгой — см. «Библиографические листки. Книги» в этом же номере журнала.

Книги

Я. Аким. Из тишины осторожное слово… Стихотворения. М., РИФ «РОЙ», 2002, 132 стр.

Новая книга Якова Акима, известного детского поэта, содержит цикл поздней, «взрослой», лирики и небольшую подборку стихов из «Книг для детей».

Александр Балтин. Раковина. Стихи. М., РИФ «РОЙ», 2002, 72 стр.

Пятая книга стихов московского поэта; поэмы «Тридцатилетняя война» и «Осеннее происшествие», философская лирика («Я вижу то, что я хочу, / и я поэтому молчу, / картины мира не приемля… Реальность? Или показалось? / Как будто август на дворе, / светло об утренней поре, / не верю жизненной игре — / здесь все всерьез! Какая жалость…»).

Александр Барикко. City. Роман. Перевод с итальянского Е. Дигтярь, В. Петрова. СПб., «Симпозиум», 367 стр., 5000 экз.

Новый (для нас; в Италии вышел в 1999 году) роман одного из самых известных современных итальянских писателей — психомоторика и социопсихология современного города.

Сэмюэль Беккет. Мерфи. Роман. Перевод с английского М. Кореневой. М., «Текст», 2002, 282 стр., 3500 экз.

Новый перевод.

Семен Файбисович. Невинность. М., О.Г.И., 2002, 248 стр., 4000 экз.

Книга прозы, в которую вошли повести «Детство Семы», «Невинность», «Богема», рассказы из циклов «Соседка», «Путь домой», «Приближается царство небесное» и другие. Стилистика этой вполне бытописательной, отчасти — лирико-исповедальной прозы вполне сравнима со стилистикой Файбисовича-художника. Художественная фотография, приемы которой виртуозно имитируются в гиперреалистических полотнах Файбисовича, способна лишь на фиксацию художественной интенции, первоначального художнического импульса фотографа — полностью выявить содержание мотива по силам только художнику, не ограниченному возможностями техники и химии. Похожая манера и в прозе Файбисовича — полноценное эстетическое проживание как бы «фотографически» воспроизведенных картин реальной жизни автора — детство, отрочество, среда коллег-художников, быт Москвы перестроечных времен в подчеркнуто «низовом их воплощении»: магазинные очереди, троллейбусные перебранки, полусумасшедшая соседка по лестничной площадке, алкаши, милиционеры, художественная богема и т. д. И кажется неуловимой та грань, за которой бытовое становится под пером Файбисовича бытийным. Неожиданный эффект «непритязательной», веселой и одновременно грустной бытописательной прозы объясняется просто — талантом повествователя.