Преклонившись, слушать и молчать.
* *
*
В длинной шали большая бабуся
С нежной кожей на пухлых локтях,
Потеплее в дорогу обуйся,
Как-никак за порогом октябрь.
Луч рубиновый. Снега крупинки
Светофор заметает во мглу.
Лишь минуту с тобой на Ордынке
Мне пришлось постоять на углу.
В дом Фонтанный ли, в бедную “будку”
На балтийском прибрежье сыром
Ты отправилась по первопутку,
Остановлена красным огнем.
Фора света явилась нежданно,
Но была мне не впрок благодать.
Тает, тает небесная манна,
Сводит, сводит уста мне печать.
Как позвать тебя голосом ломким?
Да и что я поведать смогу
Той, чье имя стрелецким бы женкам
Выводить на кремлевском снегу?
Робок отрок. С ним каши не сваришь.
А московская полночь седа.
Ты меня никогда не узнаешь,
Я запомню тебя навсегда.
За горизонт
Солнце мое, красный закат,
Голову ты клонишь с высот.
Кто же тебя кличет назад
За горизонт, за горизонт?
Где-то живет голос вдали,
Робок и тих, а призовет,
И потечет дней наших клин
За горизонт, за горизонт.
Легкой рукой круг обведи,
Вечной любви краток полет,
Но без меня не уходи
За горизонт, за горизонт.
Избы
Серебристые, серые избы,
Покосившийся старческий кров —
Беспризорные чада Отчизны,
Чуть живая добыча ветров.
Где река, изгибаясь в запястье,
Простирает озябшую пясть,
Мудрено толковать вам о счастье,
Проще к ивам прибрежным припасть
И глядеть, как, глотая солому,
Красный мусор кленовых ветвей,
Затекает беспамятный омут
Равнодушной дремотой своей.
Стану я вашим верным посыльным,
Хоть осенние дни коротки,
Хоть согбенным, немым и бессильным
Не сложить ни письма, ни строки.
Вас разрыв- повязало травою,
И дожить ли до Судного дня
Вам, склоненным над темной водою,
Проплывающим мимо меня?
Но такая за вами дорога
И такая целящая жаль,
Что хвалю я сурового Бога
За великую эту печаль.
* *
*
Окрасит лес сухая окись,
Пуст и прохладен наш приют,
И белку медленно выносит
На ветку рыжий парашют.
Все отлетит, все поутихнет,
Проступит изморозь к утру.
Две капли в путах паутинки
Переливаются, как ртуть.
Не так ли мы в своих тенетах,
Две малых бусинки, скользим?
Не в нас ли, счастьем осененных,
Жива печаль минувших зим?
Не верьте нам, что мы забыли,
Как сеть натягивал паук,
Как ветхий прах и вихри пыли
Заполоняли все вокруг.
Прости мне, осень, что я выжил,
Когда другие не смогли,
И что к тебе навстречу вышел,
Перед собой держа огни.
Они мелькают поздней чащей,
Они склоняются к тебе
На этой — в память уводящей —
Полузасыпанной тропе...
Бледный город
Савельев Игорь Викторович родился в 1983 году в Уфе. Студент филологического факультета Башкирского государственного университета. Неоднократно публиковался в журнале “Бельские просторы”. В “Новом мире” печатается впервые.
Почта Независимой литературной премии “Дебют” представляет собой мешки весом в десятки килограммов. В них — рукописи соискателей. Эксперты передали мне конверт из Уфы. Автор — почти земляк, я тоже с Урала, впрочем, на тот момент это почти ничего не значило. Приятно было подержать в руках предмет с малой родины — по той же причине, по какой я весь свой первый московский год каждое утро слушала прогноз погоды в Екатеринбурге.