Мой язык
Мой язык — переживший
Вавилонскую башню
и все башни
из слоновой кости
ныне лежит немо
под гнетом
телевизионной башни
* *
*
Русская жизнь переписывается
арабской вязью Корана
железной латынью крестоносцев
египетской клинописью кремлевских звезд
Кто мне пошлет бересту
по электронной почте?
Река забвения
впадает в море жизни
где коренастые иероглифы
заводят свою огромную сеть
чтобы поймать скудеющую кириллицу
которая из точки А
несет золотой песок азбуки
в бездну Я
Собрание часов
Вот часы которые вечно показывают полночь
Вот часы которые упали в море и там растворились
Вот часы которые будят вас как только вы задремали
Вот часы, большие, как луна, но маленькие, потому что лежат на краю света
Часы как арбуз, из которого выели время
Часы, на которые наступил слон, один из трех, что держат на себе землю
Часы, которые взрываются, как только их заводишь
Часы которые так долго тикали, что превратились в дятла и сели на дерево
Часы угрожающе повторяющие: пробил твой час!
Часы в виде кота в мешке для тех, кто любит свободу: из них наугад можно
вынуть любой час
Часы, которые мне дороже всего: под ними я ждал тебя,
и ты до сих пор не пришла,
их я время от времени встряхиваю и
держу над собой
Пауза в свободном стихе
Что бы не говорилось, но главное
Происходит уже не в речи
А в паузе —
В паузе поэт переводит дыхание
В паузе у читателя должно перехватить дыхание
Иначе напрасно движение речи поэта
И недаром сказал о соловье Соколов Владимир —
“Как удивительно в паузах
Воздух поет за него” —
Так за поэта
В паузе думает воздух
Пусть в поэзии что-то не ладится
Но черновик всегда можно поправить
Неверно заполненная пауза непоправима
Послушайте как ее заполняют смехом
Чужим смехом записанным на диктофон
И запускают в глупой телепрограмме
Чтобы вы знали где надо смеяться
И вот вы смеетесь как только услышите паузу
А времени думать и понимать не остается
Ибо думать человеку затруднительно
Но если вам сказать об этом
Вы почему-то обижаетесь не на себя
А на забытого вами академика Павлова
Но я-то хотел сказать всего лишь
О паузе в свободном стихе
Который возможно стихом не является
Если в паузе вам не о чем подумать
И в этом может быть виноват
Или сам поэт или академик Павлов
Или собака Павлова если она зарыта
Где-то между первым и последним словом
* *
*
Ах не так жаль ХХ-го
еще своего века
как жаль ХIХ-го
все более для нас чужого
когда еще были русские
еще не продавшие свой воздух
за водой ходившие к проруби
(вода в реке была глубже чем в море)
честь хранящие смолоду
вплоть до ссылки под пули горцев
у которых тоже была своя честь
и неприступные горы того века
были выше гор
нашего дня
Дым
Дым — вон из небес! —
решили в высотах
и вот дым
ушедший с земли
возвращается в очаги
в глаза, которые выел
в огонь, без которого
якобы дыма нет
дым вернулся
в легкие всех курильщиков
и они раздулись