В сентябре, продав гостиницу и устроив все дела, Курбатов вместе с семьей выехал в Москву сухим путем. В дороге был весел, подшучивал над невозмутимой Эльзой, говорил с детьми только по-русски. В Кёнигсберге, поднимаясь по трапу на корабль, который должен был везти их в Либаву, он вдруг остановился, дико выпучив глаза и ловя ртом воздух, схватился за грудь и под пронзительный визг Эльзы рухнул в воду. Через полчаса матросы баграми достали его тело, уже почти окоченевшее.
Эльза похоронила его в Кёнигсберге по лютеранскому обряду. Затем она продолжила путь и к зиме добралась до Москвы. Петр, возвратясь из Голландии, оставил за ней и ее детьми дворянское звание и назначил приличную вдове поручика пенсию.
Цветков Сергей Эдуардович родился в 1944 году. По образованию историк. Печатался в журналах «Новый мир», «Москва» и др. Живет в Москве.
Марина Палей Long Distance, или Славянский акцент Сценарные имитации
Фильм второй ВТОРОЙ ЕГИПТЯНИН
CAST:
Официант закусочной, иммигрант.
Художница.
Хозяин кафе.
Супружеская чета на пороге смерти.
Люди из прошлого, объекты памяти и воображения.
Объекты телевизионной заэкранности.
Полицейские.
Сцена 1 КАФЕ
«Простите, могу я спросить вас, мэм? Откуда вы приехали?» — «Из Петербурга». — «А, это в Африке… Вы говорите на африканос?»
Около пяти часов летнего вечера. Арабское кафе на окраине Нью-Йорка. Честнее было бы назвать это заведение закусочной, но хозяин не поскупился на вывеску: «MIRACLE of CAIRO».
Молодой официант засмотрелся на женщину. Осмелился заговорить. Сел в лужу с этим Йоханнес… Петербургом. Потерялся.
Женщина смеется.
Блистательная, артистичная. Чуть взвинченная.
Отодвигает поставленную перед ней чашечку кофе. Без молока. Без сахара.
«Я вообще-то художница. В Нью-Йорке пару месяцев. Хочешь, покажу свой альбом? Издан в Париже». — «О, это правда ваши картинки?» — «Правда мои». — «О найс!»
Функция альбома: я, парень, не то, что ты думаешь.
Функция сока, что пьет, подсев, официант: ты добрая, ты очень добрая, не гони меня, ладно?
Губы официанта, вседневная функция коих — называть счет, на ощупь продираются сквозь дремучести внепрейскурантного обхождения: «Иджипшен библ ар найс… Дон’т би эфрейд…» — «Библия? Египетская библия??» — «Библ… библ… май библ…» — «Байбл?» — «Ноу, хе-хе… Ай мин би-бл… иджипшен би-бл…» — «Пипл?» — «О йес, библ!» — «Не библ, а пипл. Скажи: пипл!» — «Библ!» — «Ну, о’кей…»
Ей уже скучновато. It leads to nothing. Парень полноватый, лысоватый. Глуповатый. Глаза добрые. Да и черт с ними. Устала. It really leads to nothing.
«Ю хэв э лот оф пикчерз, мэм!.. Бью-у-у-у-тифул пикчерз!..» — «Где тут пепельница у вас?» — «Пожалуйста, мэм! Ай ноу уан пэйнтэр… Он тоже рисует картины… Э лот оф пикчерз!.. Красивые картины!..» — «Ну и что? У него есть деньги?» — «Деньги? Ай дон’т ноу. Я видел его один раз… Красивые картины, мэм!..» — «Так. Ну, я, пожалуй, пойду». — «Уай, мэм? Вы торопитесь?» (Она — себе.) «Подумаешь! Буду в „Макдональдсе“ тарелки мыть!» — «Сорри, мэм?» — «Подумаешь, говорю. (С прежним вызовом.) Буду в „Макдональдсе“ посуду мыть! Плевать мне на всех!» — «Но… (робко) в „Макдональдсе“ посуду не моют, мэм… Они ее выбрасывают…» — «Sorry?» — «В „Макдональдсе“ не моют тарелок, ай гесс… Зей троу зем эуэй… Одноразовая посуда, мэм…»
Секундная пауза.
Взрыв смеха.
Женщина хохочет невероятно громко.
Хозяин, багроворожая гора мяса, на миг забывает про нож.
Смеется и официант. Начинает робко, оглядываясь на хозяина. Заканчивает, глядя женщине прямо в глаза.
Что-то примиряет этот совместный смех.
«Вы очень добрый и красивый вумэн. Очень! Пожалуйста. Ай инвайт ю ту май хоум. Пожалуйста!.. Я очень-очень хорошо приготовить э диннер. Ит из тру. Иджипшен библ всегда вкусно готовить! Дон’т би эфрейд! Пожалуйста! Можно?..»
Сцена 2 УЛИЧНЫЙ ТЕЛЕФОН
Чуть позже.
Женщина за стеклом кабины.
Видимо, говорит с подругой.
Может, с собой?..
«Сколько это может продолжаться?! Я устала! Почему бы нет?.. А что, разве сейчас меня не насилуют? Ну, изменится форма насилия… Хотя бы конуру свою оплатить за месяц! И потом, я художница, мне нужны детали! Свобода?.. Не смеши. От смены континентов меняется только форма зависимости. Да нет!.. Это не Гегель сказал!..»
Сцена 3 СНЭК-БАР