А мы перейдем теперь к «Пиковой даме». И тоже узнаем немало любопытного. Это вам не просто «три карты, три карты, три карты!», здесь «Пушкин дает субъективацию объективной категории буржуазной системы хозяйствования. Это проблема проблем — оптимальность во всем… в размере предприятия, в ведении семейного бюджета, в принятии любых хозяйственных решений… Только умеренность способствует равновесию между производством и потреблением, между материально-вещественными потоками и денежно-финансовой системой, обеспечивающей оборот этих потоков». Если чего-то (или вообще ничего) не поняли, то сами виноваты: нечего было лекции по политэкономии в свое время прогуливать!
В общем, книга получилась очень и очень познавательная. Рассчитана она на педагогов, экономистов, студентов, старшеклассников и всех желающих «ознакомиться с оригинальными экономическими воззрениями А. С. Пушкина». Экономистам наверняка будет приятно, что поэзия служила Пушкину средством выражения экономических теорий. А учащийся гуманитарий, спешно перелистав в ночь накануне экзамена по экономической теории труд Ивана Устияна, может смело рассчитывать на твердую тройку, а то и четверку — за находчивость и эрудицию.
Весьма любопытен и «Указатель имен» в конце книги. Скажем, «Осипова Прасковья Александровна (1781–1859) — высокообразованная аристократка», а вот «Керн Анна Петровна (1800–1879) — высокообразованная и красивая аристократка духа» — чувствуете разницу? Жаль, не дотянула Осипова до «аристократки духа»… Хотя Чаадаев-то вообще просто-напросто «высокообразованный дворянин». Не повезло.
Все равно «скромная попытка изучения политико-экономических воззрений гениального русского поэта А. С. Пушкина» (так сказано в аннотации) вышла на редкость занятной. Да и какая она «скромная»? Настоящий полет экономической мысли над филологическим гнездом{Впрочем, на ту же тему существует основательный труд А. В. Аникина «Муза и мамона. Социально-экономические мотивы у Пушкина» (М., 1989). И. Устиян упоминает автора этой книги в числе своих предшественников, но от ссылок на нее и цитирования, кажется, воздерживается. (Примеч. ред.)}.
А там, глядишь, у Пушкина еще какие-нибудь скрытые таланты обнаружатся. В очередных областях науки: «Пушкин и метеорология» («Тиха украинская ночь…»), «Пушкин и астрономия» («Прозрачно небо. Звезды блещут…»), «Пушкин и…». Гений — он ведь во всем гений. И не зря, не зря было им сказано:
Все-то он предвидел, все-то предугадал…
Книги
Эугениюс Алишанка. Божья кость. Избранные стихотворения. Перевод с литовского Сергея Завьялова. СПб., 2002, 125 стр., 1000 экз.
Первая на русском языке книга поэта из нового, еще неизвестного отечественному читателю поэтического поколения Литвы. Алишанка известен также как переводчик современной европейской, в частности польской, поэзии и философской литературы (Юнг, Честертон, Лиотар, Мамардашвили и другие). Издание содержит выборку из четырех книг поэта, сделавших его имя известным не только в Литве, но и во многих европейских странах. Стихи публикуются в оригинале с параллельным переводом.
Фредерик Бегбедер. Каникулы в коме. Роман. Перевод с французского И. Кормильцева. М., «Иностранка», 2002, 207 стр., 7000 экз.