Доказательный ряд автора статьи — честно говоря, убийствен. И по части подмеченного изменения нравственной позиции родительницы Поттера, и по части трансформации формальных литературных приемов. Самое неприятное: на мельницу сатанистов, судя по всему, полилась-таки долгожданная жидкость.
“Автор обещает все ббольшие ужасы . Признавая тем самым, что повесть о борьбе Добра и Зла переродилась в историю воспитания в герое умения драться. В том числе драться оружием врага. „Если не возьмете, я вас прокляну. За последнее время я научился многому”. Нет больше воплощенного Добра. Нет соответственно и абсолютного Зла. Есть зло относительное — его, Гарри, личные враги . Вот с ними и надо биться. Насмерть. Принц умер. Да здравствует Терминатор. Что ж, такова, видимо, плата за нежелание вовремя остановиться…”
Григорий Фукс. Двое в барабане. Повесть. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2003, № 9.
Живущий в Лос-Анджелесе 67-летний прозаик и сценарист написал интереснейшее сочинение о Фадееве и Сталине. Это, конечно, во многом “чтение в сердцах”. Но, подобно опыту Ольги Трифоновой, написавшей пронзительную книгу о Надежде Аллилуевой, — опыт, на мой взгляд, удавшийся. Чувствуется, что автор собирал материал для повести более чем тщательно: переработано множество документов и свидетельств. В повести есть свои “бродячие” символы (например, Мечик из “Разгрома”). Вещь написана в несколько старомодной, “сценарной” манере, сугубо лирические пассажи сменяются строго документальными вставками. Между тем повесть хорошо читается благодаря заложенному в нее возрастающему по ходу повествования психологическому напряжению.
Марина Цветкова. Английские лики Марины Цветаевой. — “Вопросы литературы”, 2003, № 5, сентябрь — октябрь.
“Подход к переводу с русского на английский в течение XX столетия прошел в Великобритании три стадии. Первая была связана с притоком эмигрантов из России — носителей языка, которые были хорошо образованы, неплохо, хотя и не в совершенстве, владели английским языком и не были поэтами. Примерно в середине века их сменили англичане, выучившие русский язык в военных учебных заведениях. Многие из них прекрасно владели русским, преподавали его в ведущих университетах страны. Однако они, как и переводчики первой половины века, поэтами не были. В последние десятилетия ситуация вновь изменилась. Теперь в книгах переводов обычно значатся два имени: переводчика-лингвиста, обеспечивающего детальный подстрочный перевод, и поэта, задача которого — обратить подстрочник в произведение искусства”.
Одно из достоинств исследования — обилие сравнительных примеров. Впечатляет то, что остается — в данном случае — от поэзии Цветаевой после опробования различных переводческих подходов и тактик к русским стихотворным текстам. “Будущее, по всей видимости, окажется за переводами, которые хотя бы отчасти могли дать представление о том, как звучала бы Цветаева, пиши она по-английски”.
Людмила Черная. Главная книга. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2003, № 10.
Воспоминания одного из авторов легендарной книги “Преступник № 1” (1982) — первой и единственной советской монографии об Адольфе Гитлере. О ее многолетнем непрохождении по причине явных аналогий (примечателен эпизод с гибнущим “Новым миром”) и затем — о неожиданном выходе из печати в АПН, сопровождавшемся серией странно-чудесных событий. Постперестроечные приключения с переизданием этой книги тоже стоят мессы: отрывок из монографии однажды был приложен к русскому изданию “Майн кампф”.
А. А. Чупров и большевистская революция. Вступительная статья и публикация А. Л. Дмитриева и А. А. Семенова. — “Вопросы истории”, 2003, № 10.