Владимир Маканин. “В России два знаковых места — Сибирь и Кавказ”. Беседу вела Надежда Багдасарян. — “Новые Известия”, 2008, 27 ноября
<http://www.newizv.ru>.
“Дело в том, что я не пишу каждый день. Это, на мой взгляд, скучновато — и писать скучновато, и читать. Я дожидаюсь чувства „голода”, чувства, когда писать торопишься, когда писать интересно. Так что помимо литературы у меня много времени, и я даже забываю о литературе. Я просто живу жизнь. Я играю в шахматы. Я рыбак. Сейчас у меня неплохой сад, который я перепривил собственными руками”.
Игорь Манцов. На конюшне. — “Частный корреспондент”, 2008, 4 декабря <http://www.chaskor.ru>.
“В 1991 году, вскоре после пресловутого путча, прибываю в Москву из уездного городка Т., чтобы приступить к обучению в Институте кинематографии. 1 сентября на торжественном заседании, посвященном началу учебного года, руководство вуза доверяет базовое напутствие как раз заведующему актерской кафедрой Баталову. Тот произносит пламенную речь, которая приводит меня как минимум в ужас. Обаятельнейший Баталов сыпал в сторону советской власти громы, молнии и адский порошок. Он настаивал на том, что недавняя тирания блокировала процесс самовыражения отечественных мастеров искусств, которые лишь теперь получают возможность полноценно творить. Актер, визитной карточкой которого стал образ пролетария с человеческим лицом („Большая семья”, „Дело Румянцева”, „Москва слезам не верит”), внезапно повесил на этого будто бы взбесившегося пролетария все грехи советского периода. „Уже завтра… Да нет, прямо-таки сегодня в стране начнутся подъем культуры с искусством, расцвет нравственности с моралью!” Я затосковал. Уж поверьте, все, что случилось со страной впоследствии, увиделось в ясном свете еще тогда, 01.09.91. Будучи человеком тонким, восприимчивым, но и по-актерски простодушным, Алексей Баталов опубликовал коллективное бессознательное отечественного грамотного слоя. Стало ясно: они действительно полагают, что все уже есть , более того, все всегда было, но под спудом, а теперь клад нужно всего-навсего откопать. Просто их терроризировали, а не то бы они…
Я уже не был юношей, у меня за спиной осталось одно высшее образование в комплекте с большим куском провинциально-простонародной жизни, я поэтому наверняка знал, что никаких ценностных запасов в стране нет. Есть нефть, есть газ, да. Так оно, к сожалению, и получилось. Этим страна и успокоилась. С тем, что Советский Союз, мягко говоря, заколебал, соглашался. С тем, что нужно сообща работать на благо родины и в направлении морального роста, соглашался. С тем, что в стране есть универсальное эффективное знание и его носители, — нет”.
Александр Михайлов. Сетевые знаменитости мечтают о журналах. Беседу вел Роман Сенчин. — “Литературная Россия”, 2008, № 48, 28 ноября.
“Мне казалось весьма странным, что у Литинститута нет своего издания. Это ведь не станкоинструментальный техникум, где, впрочем, возможно, и имеется свой печатный орган. Учебное заведение, где все пишут и где учатся писать, просто обязано иметь журнал, альманах. Тут любой формат возможен. Да, когда-то „Тверской бульвар, 25” был поэтическим сборником, был даже газетой. Но мы его переформатировали. Теперь это альманах, в котором присутствуют все литературные жанры. Удивила реакция на первый выпуск одного рецензента — вот, мол, раньше там замечательных поэтов печатали, даже Башлачева, а теперь что? Ну давайте тогда снова Башлачева напечатаем, а потом опять его же, и что будет? <...>. Нет, альманах нужен в первую очередь для тех, кто сегодня в Литинституте учится. <…> При этом „ТБ, 25” получился совсем не похожим на „толстый журнал”, каким все привыкли его видеть. И это, я считаю, заслуга редакции”.