Сергей Чупринин. Перемена участи. Статьи последних лет. М., “Новое литературное обозрение”, 2003, 400 стр.
Новая книга Чупринина о “русской литературе рубежа веков <…> о том, как и чем жило последние пятнадцать лет российское литературное сообщество”. В книге три раздела: “Первенцы свободы”, “Расколотое зеркало” и “Нулевые годы” — в первом разделе “обзорные статьи 1988 — 1994 годов, и читатель, надо полагать, ощутит витающий в них дух надежды. На что? На то, что все мы еще увидим небо в алмазах.
Как верю, ощутит читатель и тревогу, которой проникнуты дробные, вероятно даже клиповые, статьи второго раздела, написанные на излете тысячелетия и излете той литературы, что была для меня своею.
И наконец, третий, сегодняшний уже раздел. Он, хотя надежды до конца еще и не утрачены, рожден <…> отчаянием” — так представил содержание своей книги автор.
Юрий Шульман. Запечатленная душа. (Очерк жизни и творчества Бориса Шергина). М., Фонд Бориса Шергина, 2003, 288 стр.
Книга, ставшая результатом многолетних архивных разысканий, а также личной увлеченности автора фигурой Бориса Викторовича Шергина (1893 — 1973) — художника, фольклориста, сказителя и одного из самых своеобразных писателей в русской литературе ХХ века.
Умберто Эко. Поэтики Джойса. Перевод с итальянского А. Коваля. СПб., “Симпозиум”, 2003, 496 стр., 5000 экз.
Знаменитый культуролог, романист и литературовед рассматривает эстетические проблемы современной литературы на материале творчества Джойса.
Составитель Сергей Костырко.
Периодика
“Вестник общественного мнения”, “Вестник РХД”, “Время новостей”, “Газета”, “Газета.Ru”, “GlobalRus.ru”, “Дело”, “День литературы”, “Завтра”, “Известия”, “Иностранная литература”, “Итоги”, “Книжное обозрение”, “Лебедь”,
“Левая Россия”, “Литература”, “Литературная газета”, “Литературная Россия”, “Логос”, “Луч”, “Московские новости”, “НГ Ex libris”, “Нева”, “Новая газета”, “Новая Польша”, “Новая Юность”, “Новое время”, “Новый Журнал”, “Подъем”, “Посев”, “Русский Журнал”, “Русскiй Удодъ”, “Топос”, “Труд”,
“Toronto Slavic Quarterly”, “Уральская новь”, “Фома”, “Экономические стратегии”
Василий Аксенов. Моя бабушка — Золушка. — “Новая газета”, 2003, № 95, 18 декабря <http://www.novayagazeta.ru>.
Отвечает на анкету: “Я недавно посмотрел фильм „Светлый путь”, от которого в юности плевался, потому что не мог выносить всю эту фальшь. И вдруг почувствовал какую-то страннейшую ностальгию по тому времени, по Любови Орловой. Я понял, что это была невероятно страстная утопия. Там, в финале, есть момент преображения героини: простая ткачиха, запустив триста станков, превращается в какое-то чудовище немыслимой красоты и силы. Помните? „Нам ли стоять на месте? В своих дерзаниях всегда мы правы!” Не песня — настоящий гимн советского фашизма, и, как ни странно, мне этого не хватает. Не потому, что я фашист. А потому, что такая сильная экспрессия, и она тащит за собой массу литературных образов”.
Лев Аннинский. Николай Заболоцкий: “Я сам изнемогал от счастья бытия...” Из цикла “Медные трубы”. — “День литературы”, 2003, № 12, декабрь <http://www.zavtra.ru>.
“Заболоцкому было все равно, под какой властью жить: под красной звездой, под полосатым триколором или под двуглавой птицей”.
См. также: Анри Волохонский, “Рассуждения о поэме Николая Заболоцкого „Рубрук в Монголии”” — “Митин журнал”, 2003, № 61 <http://www.mitin.com/mj61>.
См. также: Татьяна Игошева, “Восток и запад в поэме Н. Заболоцкого „Рубрук в Монголии”” — “ Urbi et Orbi ”. Проект молодого искусства. Великий Новгород. <http://urbietorbi.narod.ru>.
Cм. также: Сергей Беляков, “Гностик из Уржума. Заметки о натурфилософских взглядах Н. А. Заболоцкого” — “Урал”, Екатеринбург, 2003, № 5 <http://magazines.russ.ru/ural>.
Александр Архангельский. Власть имеющий. — “Известия”, 2003, № 228, 11 декабря <http://www.izvestia.ru>.
“Главная проблема — в том, что страна в массе своей по-прежнему нуждается в тех, кто имеет внутреннее, не по должности, право говорить с ней авторитетно, как власть имеющий (не путать с власть имущим!). Более того: и говорить не всегда обязательно, подчас достаточно весомо промолчать. <…> Солженицын может месяцами молчать, уклоняться от общения с публикой, вообще не давать интервью, не комментировать происходящее, но само сознание того, что человек подобного масштаба здесь, рядом, — очень многое меняет в генетическом составе нашего времени. Собственно, это и есть авторитет; не в нынешнем, уголовном смысле слова, а в естественном, изначальном и единственно правильном. Носитель такого личностного опыта и „создатель” такой жизненной стратегии, которая задает предельно высокую планку и позволяет оценить реальный смысл происходящего. <…> Главный вклад Солженицына в русскую культуру — это он сам. Это легенда о нем. Это имя, звучащее как пароль”.