Роман известного американского писателя Кена Калфуса (родившегося в 1954 году в Нью-Йорке, но затем жившего в Париже, Дублине, Белграде, Москве), написанный в жанре исторической фантазии, “связывающий трагедию и комедию русской революции с глобальной империей видимостей, захвативших наше воображение сегодня”. Повествование начинается в 1910 году эпизодами, связанными со смертью Льва Толстого, — на вокзале в Астапове собираются “родственники графа, журналисты и кинорепортеры всего мира, паломники, ученики, революционеры, духовидцы, прихлебатели… Среди них — юный кинематографист Николай Грибшин, который начинает понимать, что кинокамерой можно пользоваться как политическим орудием; профессор Воробьев и его зловещий сундук, в котором хранятся ключи к будущим религиям; рыжебородый революционер Иванов, только что закончивший книгу „Материализм и эмпириокритицизм”, и таинственный кавказец, ускользнувший из сибирской ссылки. Именно его радикальным планам исторического переустройства империи суждено осуществиться самым кровавым манером <...>” (от издателя).
Бахыт Кенжеев. Вдали мерцает город Галич. Стихи мальчика Теодора. М., “АРГО-РИСК”; Тверь, “KOLONNA Publications”, 2006, 56 стр., 300 экз.
Новая книга стихов Кенжеева, написанных от имени “мальчика Теодора”, — отдельные стихотворения этого цикла опубликованы в журналах “Новый мир” (2006, № 7) и “Новый берег” (2006, № 11).
Кен Кизи. Порою блажь великая. Перевод с английского Дмитрия Сабарова. М., “Эксмо”, 2006, 672 стр., 5000 экз.
Роман классика современной американской литературы Кена Кизи (1935 — 2001), впервые издан в 1964 году. “В орегонских лесах, на берегу великой реки Ваконды-Ауги, в городке Ваконда жизнь подобна древнегреческой трагедии без права на ошибку. Посреди слякоти, и осени, и отчаянной гонки лесоповала, и обреченной забастовки клан Стэмперов, записных упрямцев, бродяг и одиночек, живет по своим законам, и нет такой силы, которая способна их сломить. Каждодневная борьба со стихией и непомерно тяжкий труд здесь обретают подлинно ветхозаветные масштабы. Обыкновенные люди вырастают до всесильных гигантов. История любви, работы, упорства и долга оборачивается величайшей притчей столетия. На этой земле полутонов во множестве, однако не бывает полумер и ничего невозможно сделать вполсилы” (от издателя).
Борис Крячко. Письма к Ингрид. Литературный редактор-составитель Людмила Глушковская. Таллинн, “VE”, 2006, 334 стр. Тираж не указан.
Книга Бориса Крячко (1930 — 1998), основную часть которой составил впервые изданный “эпистолярный роман” — письма к Ингрид Майдре, последней жене писателя, написанные им в 1972 — 1996 годах; здесь же подборка рассказов “Бухара. Минарет Калян”, повести “Экскурсия”, “Маленькие трагедии”, “Диверсанты”, небольшая подборка воспоминаний о писателе, написанных, в частности, Ингрид Майдре и Александром Крячко.
Юлия Латынина. Земля войны. М., “Эксмо”, 2007, 480 стр., 25 000 экз.
Новый роман Латыниной, написанный в ее фирменном жанре, сочетающем черты триллера и исследования современной социально-политической и экономической ситуации.
Андрей Левкин. Счастьеловка. М., “Новое литературное обозрение”, 2007, 128 стр., 1500 экз.
Новая художественная проза Левкина, оформленная как справочник (“интеллектуальное путешествие по России в ее нынешнем состоянии”) — собрание коротких текстов, каждый из которых описывает (изображает) некую характерную для нынешней жизни деталь, образ, явление. Автор ориентировался отчасти на “старый, хотя и нереализованный формат Das Glasperlenspiel, в сомнительном переводе „Игры в бисер”. Гессе как-то уныл в своем пафосе, но это все же формат, который он задал”.
Харуки Мураками. Край обетованный. Перевод с японского Сергея Логачева и Андрея Замилова. М., “Эксмо”, 2006, 256 стр., 55 100 экз.
От автора: “В марте 1997 года (ровно два года спустя после зариновой атаки в токийском метро) вышла моя книга „Подземка”, где собраны свидетельства потерпевших и родственников тех, кто погиб в результате этой акции. <...> Мною двигало отнюдь не навязчивое желание встать на сторону „правой стороны”, то есть пострадавших, и заклеймить „неправую сторону” — а именно виновников совершенного преступления. Я также не добивался социальной справедливости. Конечно же, книги, четко ставящие такие цели, очевидно, тоже нужны людям, но я лично стремился не к этому. Свою задачу я видел в другом: дать читателю — да и самому себе — „материал”, необходимый для того, чтобы представить не какую-то одну точку зрения, а взгляды сразу многих людей. <...> работая над „Подземкой”, я твердо решил не заниматься сбором информации об „Аум Синрикё”. <...> хотелось, насколько возможно, поставить себя на место тех, кто пострадал в тот день — 20 марта 1995 года. В положение людей, которые, ни о чем не подозревая, получили смертельный удар непонятно от кого. <...> Но работа была закончена, книга вышла, волнение улеглось, все успокоилось, и меня самого постепенно стал все больше волновать вопрос: „Что же такое ‘Аум Синрикё‘”? <...> В „Подземке” секта „Аум Синрикё” предстает как неопределенная угроза — некий „черный ящик”, — жестоко и внезапно вторгающаяся в повседневную жизнь. И я решил попытаться и приоткрыть этот „черный ящик”. <...> Всерьез заняться „Аум Синрикё” я решил еще и потому, что меня не покидало острое ощущение, будто „сам по себе этот случай не решит в итоге ни одной из основных проблем, вызвавших его”. В Японии отсутствует нормальная и эффективная страховочная подсистема, которая в состоянии принимать людей (особенно молодежь), оторвавшихся от главной системы — японского общества, и после трагедии в токийской подземке в этом отношении ничего не изменилось. Организация „Аум Синрикё” сокрушена, но до тех пор, пока в нашем обществе существует такой серьезный системный недостаток — своего рода „черная дыра” — похожая, засасывающая в себя людей структура, подобие „Аум Синрикё”, — может когда-нибудь возникнуть вновь, и тогда нельзя будет исключать повторения того, что произошло 20 марта 1995 года. Тревога за это не оставляла меня уже тогда, когда я только начинал собирать материал для этой книги, и сейчас, когда работа над ней закончена, меня это беспокоит еще сильнее (разве нельзя, к примеру, цепочку каких-нибудь „острых” инцидентов с участием школьников воспринять как составную часть ситуации, сложившейся в обществе после инцидента с „Аум Синрикё”?)”. С “Подземкой” Харуки Мураками можно познакомиться здесь: http://nastik.livejournal.com/143427.html