Что же до “чисто” поэтической и прозаической части, то она, будь распечатана в десятке номеров студенческой многотиражки Бобруйского пединститута, никаких эстетических претензий не вызвала бы. КВН & капустник.
Искушенный читатель оценит прелесть чудовищного перевода/пересказа знаменитой песни итальянских партизан: “И женщины вслед долго машут руками. / Их нежность к тебе мою песню несет”.
Фотографии в книге очень красивые.
Б. И. Гаврилов. История России с древнейших времен до наших дней. М., Издательство “Новая Волна”; ЗАО “Издательский Дом ОНИКС”, 1999, 576 стр.
Что сейчас может стать “штукой, посильнее „Фауста” Гёте”? Не роман, конечно, не поэма и не (упаси Господи!) философский опус. Думаю, толково написанное пособие по истории России для школьников и абитуриентов: без педантства, дешевой драматизации, лексического мусора, фактических ошибок и методологического идиотизма. Увы, такой книги нет.
Тем сильнее стремление заполнить лакуну. Очередная попытка принадлежит “кандидату исторических наук, старшему научному сотруднику „Центра военной истории” Института российской истории РАН” Б. И. Гаврилову. На обложке издания читаем: “Универсальное издание: школьникам и учителям, выпускникам средних учебных заведений, поступающим в вузы, гарантия получения базовых знаний”. В аннотации отмечено: “Особое внимание в издании уделяется четкому изложению материала...”
Что верно, то верно. Четкость невероятная, истинно военная. Раздел “Культура России середины и второй половины XVIII века” открывается фразой: “Середина и вторая половина XVIII века — важнейший этап становления национальной науки и культуры. В просвещении большую роль сыграли солдатские школы ...” Дальнейшее изучение параграфа, посвященного образованию и просвещению той эпохи, наводит нас на удивительное открытие — курсивом (как наиболее важные для запоминания) выделены только “солдатские школы”; ни Московский университет, ни мужские гимназии, ни Академия художеств такой чести не удостоились. Что, в общем, естественно: для сотрудника Центра военной истории они, безусловно, главные. Писал бы пособие университетский историк — выделил бы университет, искусствовед — Академию художеств. Все логично. Другое открытие Б. И. Гаврилова — освободительная борьба аборигенов Аляски против российского империализма в середине прошлого века; как еще можно толковать следующий пассаж: “18 марта 1867 года России пришлось уступить США Аляску и Алеутские острова за 7 млн. 200 тыс. долларов, так как силой удержать далекие заморские территории Россия тогда не могла”? Не прошел автор пособия и мимо истории русской словесности. Вот образчик его несгибаемого социологизма, помноженного на истинно классовый подход: “В целом для явлений буржуазной культуры конца XIX — начала XX века характерно декадентство, отмеченное настроениями безнадежности, безрадостности мироощущения. Революция 1905 — 1907 годов всколыхнула декадентов, вызвала у них стремление к освободительным целям”. Интересно, кого разбудили оные декаденты, “всколыхнутые” революцией? Наверное, Гумилева и акмеистов: “Акмеисты воспринимали мир, противопоставляя биологическое, животное начало социальному, с культом силы Ф. Ницше”. А что за силач такой Ф. Ницше? К чему относится культ его нечеловеческой силы: к “миру”, к “животному началу” или “социальному”? В общем, как написано в разделе “Культура России начала XX в.”, между параграфом об архитектуре и параграфом о кинематографе: “Конка в городах стала вытесняться трамваем. Наряду с газовыми и керосиновыми фонарями появились электрические. В рабочих кварталах открываются чайные, иногда чайные-читальни. В этом отношении много делали Общества трезвости”.
Вершины русской поэзии. Век XIX. М., ЗАО “Издательство ЭКСМО-Пресс”, 1999, 640 стр.
У этой книги есть составитель — Вадим Кожинов. Аннотация загадочно предупреждает: “Профессионализм В. Кожинова вызывает интерес и уважение оппонентов”, что сразу наводит на разные нехорошие аналогии: “Огромное состояние господина N. вызывало интерес у компетентных органов”. И вообще — что за странные контратаки в преамбулах: откуда сразу взялись “оппоненты”?