Миграция: угроза или благо? — “Отечественные записки”, 2004, № 4 <http://www.strana-oz.ru>.
“Теперь у нас все как у людей — и беженцы, и мигранты, и компактные этнические группы, и лица кавказской национальности, и этническая преступность, и гастарбайтеры с узкой национальной специализацией: белорусы — по дереву, молдаване — по евроремонту, таджики — по уличному попрошайничеству, и так далее. Да и многие из представителей коренного населения сами давно уже „не местные”.
Благодаря внезапному росту пресловутой национальной мобильности у нас теперь есть кому строить дороги и дома, чистить улицы и налаживать замерзшую было жизнь колхозных рынков. Казалось бы, живи да радуйся. Однако довольных оказалось куда меньше, чем можно было бы ожидать, и на поле ксенофобии расцвели тысячи цветов, так что среди них затерялся (курсив мой. — П. К. ) даже привычный российский антисемитизм.
Сегодня демографы, социологи, философы, геополитики и прочие специалисты во всем мире предлагают целый комплект разнообразных, иногда взаимоисключающих прогнозов. Они предсказывают полную арабизацию Старого Света и латиноамериканизацию Нового, а помимо этого — тотальную китаизацию планеты и даже слияние всех и вся в одну энтропийную деревню с единым языком, единой экономикой, общими горестями и радостями. Некоторые обращают особое внимание на то, что россияне и вовсе не должны приниматься в расчет в долгосрочных прогнозах: в связи с неуклонным сокращением количества жителей России есть перспектива исчезновения этого экзотического подвида. Надеясь, что эти мрачные предсказания все же не сбудутся, мы продолжаем „возделывать свой сад”, т. е. заниматься насущными делами…” (от редакции).
Из большого корпуса разножанровых текстов, пересыпанных густой статистической цифирью, выберем информационное сообщение, проскользнувшее в интервью начальника Федеральной миграционной службы МВД России Михаила Тюркина. “По оценкам экспертов, в России находится более четырех миллионов лиц без определенного правового статуса”. “Прирост населения Москвы, зафиксированный за 13 лет, прошедших между двумя последними переписями, составил 2 млн. человек…”
Статистику прироста напомнил в беседе на сугубо “московские” темы первый заместитель начальника Управления координации деятельности Комплекса развития научно-производственного потенциала города Москвы, межрегиональных и общественных отношений Сергей Смидович.
…Как он, бедный, этот титул на своей визитке размещает?!
Любопытный процентаж содержится в социологическом исследовании Анастасии Леоновой (“Неприязнь к мигрантам как форма самозащиты”). На вопрос 2001 года “Слышали ли Вы о погромах на рынках в Москве? Если да, то какие чувства вызывают у Вас эти события?” — 25 процентов респондентов выразили уверенность, что “приезжие сами во многом виноваты в плохом к ним отношении”; у 7 процентов вся эта кровянка не вызвала “никаких особых чувств”; и, наконец, 14 процентов остались удовлетворены, “что „черные” получили по заслугам”. Как жаль, что в исследование не включен вопросец: “Если бы Вам лично предложили принять участие в… м-м-м… силовом предупреждении приезжих, выдали инвентарь (стальные рейки и цепи) и транспорт доставки, то как бы Вы поступили?”
Итак, поздравим себя: примерно каждый шестой из нас — расист.
Журналист-правозащитник Лидия Графова, возглавляющая Информационное агентство “Миграция”, рассказала о работе Форума переселенческих организаций. На конгрессах форума, объединяющего 287 организаций и 200 тысяч активных мигрантов, работа, пишет, в частности, Графова, начинается с исполнения гимна (прямо как в “Республике Шкид”, добавлю я от себя). Пишет Графова и такое:
“Горько признать: Россия до сих пор не оценила привалившего ей богатства. Энтузиазм первой волны миграции, когда ехали самые энергичные, одержимые любовью к России, был фактически... посыпан дустом. По многим причинам. Но главная в том, что с самого начала у руководства страны не было политической воли принимать мигрантов.
Россия безуспешно ищет объединяющую национальную идею, а она — вот, валяется под ногами. Солженицын выразил ее двумя словами: „сбережение народа”. Принять гонимых соотечественников, проявив воспетую нашими классиками самоотверженность и широту русской души („русский мужик последнюю рубашку с себя снимет — другому отдаст”), значило бы, во-первых, укрепить дух нации. Не говоря уж о том, что принять мигрантов стране, где нарастает демографический кризис, просто выгодно <…>”.