Историк ценил писателя за дар исследователя, писатель историка — за талант художественного воображения.
Андрей Турков. “Честно я тянул свой воз”. — “Дружба народов”, 2006, № 1.
Размышления о дневниках Твардовского, которые в течение пяти лет публиковались в “Знамени”. Тут же и о выпущенной в прошлом году (в “Вагриусе”) книге военных дневниковых записей и писем А. Т.
Михаил Фельдман. Промышленные рабочие России в начале XX века. — “Вопросы истории”, 2006, № 1.
“Незавершенность промышленного переворота в общероссийском масштабе не могла не сказаться на относительно слабом развитии капиталистических отношений, в том числе и на незавершенности формирования рабочего класса. Вместе с тем к 1914 г. очевидно наличие в России относительно обширного массива рабочих индустриальной эпохи. Более 36% от трехмиллионного промышленного рабочего класса России — то есть примерно 1,1 млн. человек — отнюдь не малая величина для любой европейской державы начала века. Отличительной чертой этой социальной группы является прежде всего квалификация, позволявшая выполнять нередко сложные технологические операции, а также получаемая ими относительно высокая плата; это были чаще всего местные потомственные рабочие, стремившиеся сохранить и передавать „по наследству”, от отца к сыну, свои рабочие места.
Если судить по Уралу, эта категория рабочих отличалась от остальных по одежде, домашней обстановке, бытовому поведению, имела более высокий образовательный уровень; сближалась по условиям быта и внешнему облику с низшими служащими; была более близка к горожанам. У этой категории рабочих преобладали реформистские настроения и прочные религиозные убеждения”.
Автор — профессор Уральской академии госслужбы.
Алексей Цветков. Стихи. — “Знамя”, 2006, № 1.
Стихотворение памяти Александра Сопровского:
дорога в наледях на брно две зимних смерти
в столице слякоть но с утра вполне красиво
покуда не через порог покуда вместе
отлично время провели за все спасибо
за то что встретились и врозь хранили верность
вдохнем тогдашнего огня и вновь наполним
сойтись бы как-нибудь опять пока не вечность
на самой светлой из планет какую помним
все было с вами рождеством и новым годом
теперь на росстанях гудки и давка в кассах
и не сдвигая по одной перед уходом
за тех кто мертвые сейчас на этих трассах
Василий Цветков. Лавр Георгиевич Корнилов. — “Вопросы истории”, 2006, № 1.
Печатается в рубрике “Исторические портреты”.
“Действовали <…> две политические силы, одинаково „выдвигавшие” генерала в качестве своего лидера. Это, используя терминологию Керенского, „революционная демократия” и „контрреволюция справа”. Корнилов должен был выбрать себе опору. Но генерал стремился к равному использованию их потенциала в противодействии „разрушителям России”. На многочисленные упреки в отсутствии у него „политической позиции” можно ответить, что она заключалась в некой „средней линии”, в поисках единения, которое только и могло привести к успеху. Позднее эта „средняя линия” стала доминантой и в политической программе Белого движения, в позиции так называемого „непредрешения”. Но если в условиях гражданской войны она была оправдана из-за отсутствия общероссийской легитимной власти, то в 1917 г. „средняя линия” привела к расколу между потенциальными политическими союзниками. И жертвой этого раскола стал сам Корнилов”.
Жизнь генерала со всеми ее перипетиями: от юности, становления, войны, немецкого плена, пресловутого “мятежа” и Ледяного похода до трений с генералом Алексеевым, похода на Кубань и кошмарной гибели от разрыва гранаты (и последующих надругательствах большевиков над телом “Великого Бояра”), — каким-то образом вместилась в этот яркий и плотный очерк, не превратившись в нагромождение фактов. И — обнаружила странно-таинственную логику в развитии этой трагической судьбы. Последняя дата в статье доцента Московского педагогического госуниверситета — 2004 год (воссоздание музейной корниловской экспозиции в Краснодаре).