— Да, я пойду за тебя взамуж, мне окроме тебя больше никого не надо, приходи сватай.
Я её крепко поцеловал, и она, бедняжка, чуть не упала: за всю свою молодую жизнь первый раз её поцеловали.
Пришло воскресенье, пошли праздновать, я Марфу за ручкю, отстали, давай разны речи вести, она мне говорит:
— Мне неудобно, посватал не посватал, а я уже согласилась.
— Марфа, ето само правильно, должно быть за всяко-просто. Да и у мня срок кончается, надо уезжать, а я не хочу.
Она:
— Но ладно, хорошо.
Етот день мы провели с ней, не чаяли души от радости. Вечером я попросил деда Садофа, чтобы он поговорил с Фёдором Савельевичем Килиным, что мы хочем идти сватать Марфу, дочь ихну. Он сказал:
— Дайте нам посоветоваться с дядяй Федосом Тимофеевичем на неделе, а в то воскресенье приходите.
Дядя Федос жил пять километров от деревни. Когда Фёдор Савельевич пришёл к дяде Федосу за советом, тот выслушал и сказал:
— Парень молодой, молодого всегда можно приучить к добру. Отса его я знаю: спокойный мужик, хотя и выпивает. Но у вас семеро девчонок, и, за кого будешь отдавать, постарайся, чтобы парень остался в Уругвае, и отдавай. Слухи идут, что парень старательный, а ето хороший знак.
На следующая воскресенье вечером я попросил добрых людей: Ивону Максимовича, Агафью Садофовну, деда Садофа, Сергея Садофовича, Мавру Анисимовну и Евдокею-сестру, — пошли сватать. Пришли к Килиным, постукали в двери, сотворили молитву, нам ответили «аминь», мы зашли, помолились-поздоровались. Нас посадили как дорогих гостей, дядя Садоф завёл речь о женихе и невесте, Фёдор Савельевич объяснил, что был у дяди Федоса и что он посоветовал.
— Мы не против, но вопрос такой: Данила Терентьевич, где ты собираешься жить?
Я отвечаю:
— Здесь, в Уругвае, как Господь повелит.
— Хорошо. Ты Марфу воляй берёшь?
— Да, воляй.
— Марфа, иди суда.
Тишина.
— Марфа, иди суда.
Тишина. Я иду в комнату, беру Марфу за ручкю, вывожу на круг.
Отец спрашивает:
— Марфа, ты воляй идёшь?
Еле слышно:
— Воляй.
— Говори громше.
— Воляй.
— Но раз пара собирается воляй, мы против ничего не имеем.
Мать в слёзы, послали за наставником. Я сбегал к наставнику к Ивану Даниловичу, поклонился в землю, попросил:
— Ради Бога, мы высватали невесту, помоги заручиться, благослови.
Он пошёл, когда стали начал ложить [44] . Сестра Евдокея возразила:
— Данила, зачем торопишься, перво [45] надо бы дождать родителей, тогда и начинать браться за свадьбу. Где ты деняг возьмёшь начинать свадьбу играть?
Я отвечаю:
— Евдокея, срок миграсионной карты кончается, нам необходимо сыграть свадьбу до сроку, я надеюсь на Бога и на добрых людей. А завтра же утром буду писать тяте письмо с просьбой, чтобы приехали и помогли свадьбу сыграть.
Добры люди поддоржали мою идею, а будущай тесть подсказал, что дядя Федос сказал, что «каку помощь надо парню, пускай приходит, я помогу». Я почувствовал силу и стал настаивать, стали решать, когда играть свадьбу, будущай тесть говорит:
— Невеста не готова, так как женихов не было, мы приданых не готовили. И она у нас, как старшая дочь, она работала как за сына и за дочь, вся работа стояла на ней, и даже ей не было время готовить для себя вышивков, а что готовила, ето всё посылала в США и опять же помогала в дом.
Я возразил:
— Мне ейных приданых не надо, мне её надо.
Будущай тесть возражает:
— Но всё-таки надо готовить.
И решили за месяц приготовить. Значит, четыре недели девишник, и тогда свадьба.
У нас девишник обозначает: все девчонки помогают невесте вышивать, кроить, шить, ткать, плести. Что готовют: постель, подушки, одеяльи, покрывалы, иконные занавески, полотенсы, картины, половики, сарафаньи, рубахи, пояски и т. д. Невеста, как толькя заручится, выбирает себе подружку, и проживают до самой свадьбы неразлучимо, и невеста без жениха уже не празднует.
Начал положили, нас благословили, заручили, обменялись подарками: я ей подарил колечко, а она мне поясок. Нам наказали: теперь вы жених и невеста, после заручения с другими девчонками не играть, также невесте с другими парнями не играть, и до свадьбе жить чисто и непорочно, Богу молиться и правила нести. Чтобы всё прошло благополучно, выпили по три чарки бражки, я поклонился всем до земли, поблагодарил, и разошлись все по домам.
Приходим домой, Евдокея говорит:
— Что ты настроил, Данила! Тятя не приедет, так как ты жил беззаконно, тятя сказал: «Как хочет, пускай женится, я ему помогать не буду».