Алексей Варламов. Пришвин в восемнадцатом году. — “Новый Журнал”, Нью-Йорк, № 225 (2001 г.) <http://magazines.russ.ru/nj>
“Если бы я хотел ограничить описание жизни Михаила Пришвина лишь одним отдельно взятым годом, то выбрал бы именно этот <...>”. См. также: Алексей Варламов, “Пришвин, или Гений жизни. Биографическое повествование” — “Октябрь”, 2002, № 1, 2.
Александр Васинский. Необъявленная эпидемия. Фактор ИКС проясняет загадку пика российской статистики смертности. — “Время MN”, 2002, № 32, 21 февраля <http://www.vremyamn.ru>
Говорит демограф, профессор Игорь Гундаров: “Каждый год население России сокращается на 700 — 900 тысяч человек. Если такой темп сохранится, то через 80 лет страна потеряет 50 процентов своего этнического состава. Этот период определяется как „время количественного полураспада нации”. Уже сегодня депопуляция на северо-западных территориях России (Новгородская, Псковская, Ленинградская, Тверская области) достигает 1 — 1,5 процента. А время полураспада — 35 — 50 лет. Еще раньше наступит качественный полураспад демографической структуры, когда доля инвалидов, перенесших инфаркт и инсульт, а также пенсионеров составит половину населения, что будет означать потерю нацией творческой пассионарности”.
Ср.: “Я исхожу из страшного сценария, связанного с тем, что к середине XXI века останется 50 миллионов русских. Пусть из них даже 7 — 10 миллионов почувствуют это, все равно центром мира останется Вашингтон. Этот ужасный сценарий народ интуитивно предвидит. <...> Наш базовый слой — это старики, ветераны. Потому что советские люди последнего десятилетия, 70 — 80-х годов, подверглись мутации, многие из них довольно легко перепорхнули в новую формацию, нашли себе место в фирмах, бизнесе, в структурах власти, в губерниях. Это молодые люди с большим запасом модуляций. А поколение, которое было наполнено советским мессианством, состарилось. Это очень достойные люди, почти светоносцы, лучшее, что есть в человечестве. Они устали, больны, плохо видят, начинают сдавать умственно. На них нельзя строить реальную политику”, — говорит Александр Проханов в беседе с Валентином Чикиным (“Завтра”, 2002, № 9, 26 февраля <http://www.zavtra.ru> ).
Cр.: “В результате событий 1991 года режим превратился из геронтократии в геронтоцид: так можно обозначить направленную стратегию, у которой не было, однако, по словам Мишеля Фуко, ни единого стратега, ни общего центра. Старшее поколение было, за малыми исключениями, просто изъято из общественной жизни — и символически, и физически. Символически — в том, что во многих семьях вертикаль власти была радикально перевернута в течение года или двух (так, что теперь родители не могли позволить себе такси, да и вообще деньги на жизнь занимали у детей): последствия подобного катаклизма для социальной структуры любого общества невыносимо тяжелы. Физически — в том, что стариков лишили сносного медицинского обслуживания и лекарств, обрекли на голод и продажу квартир, в результате которой многие из них исчезали. Геронтоцид радикально изменил социальную структуру страны, и начался он с революции молодых 1991 года”, — пишет Олег Хархордин (“Неприкосновенный запас”, 2001/2002, № 5 <http://magazines.russ.ru/nz> ).
Михаил Веллер. 40 тезисов в осуждение убийцы. — “Огонек”, 2002, № 6, февраль.
“1. <...> Декларируя: „Право человека на жизнь священно” применительно к убийце, он [закон] имеет в виду в конкретном случае не жизнь жертвы или любого человека, но именно убийцы. Имеется в виду, что государство — а через него народ, общество — не имеет права посягать на жизнь убийцы. Тогда следует сформулировать прямо: „Право убийцы на жизнь священно”. 2. Тем самым юридически право на жизнь невинной жертвы и ее убийцы приравниваются. Разница в том, что жертва своим правом воспользоваться не сумела, но защитить право убийцы заботится закон. Государство не сумело сохранить жизнь жертве, но уж жизнь убийце сохранит всеми средствами, имеющимися в его распоряжении. 3. Тем самым фактически закон отказывается приравнивать жизнь жертвы к жизни убийцы. Одна отнята — вторая охраняется. Из пары „жертва — убийца” в конкретном случае государство охраняет жизнь убийцы. <...> 4. Жертва не гарантирована от убийства. Убийца гарантирован. <...> 6. То есть каждый человек имеет право на убийство без риска быть за это убитым самому <...>”.