Михаил Богатов. Прагмагерметика: поэт Виталий Пуханов. – “Новая реальность”, 2010, № 13 <http://www.promegalit.ru>.
“В этом эссе не будет процитировано ни строки из стихов Виталия Пуханова. Это – принципиальная позиция, основные особенности которой будут объяснены ниже. Попытка построить текст о прагмагерметике, руководствуясь принципом того, о чем пишешь – пусть таким будет этот эксперимент”.
Среди прочего: “Совершенно недавно, в личной беседе с Юрием Орлицким, мы обсуждали проблему моностиха. Юрий Орлицкий сказал об избыточности термина (1)поэзия(2) перед лицом эффективного для филологической работы термина (1)стих(2). Ведь поэтическим может быть что угодно – рассвет, кинофильм, настроение, – а посему применение предиката (1)поэтический(2) к имеющемуся стихотворному тексту похоже на некий ритуал, который придает простым хлебу и вину на нашем столе статус иного рода: hoc est corpus meum . Или: сей стих поэзия есть. Акт, который имеет некоторое метафизическое значение, но, при этом, никак из наличного стиха не проистекающий”.
В этом же номере “Новой реальности” – подборка стихотворений Виталия Пуханова .
Владимир Бондаренко. Авангардная сущность поэта. – “Литературная Россия”, 2010, № 12, 26 марта.
“Помню, он [Юрий Кузнецов] взъярился, когда при первой публикации поэмы (1)Детство Христа(2) в газете (1)День литературы(2) мы с большой буквы напечатали слово Бог. Что противоречило его замыслу”.
Эдуард Бояков. “В Москве культурная жизнь засохла и окаменела”. Беседовала Ольга Романцова – “ GZT.RU ”, 2010, 31 марта <http://gzt.ru>.
“Если говорить коротко, театр – это единственное нецифровое искусство. Это единственное искусство, которое нельзя превратить в конвейер, механизм, снова и снова воспроизводящий одно и то же, тиражирующий самое себя. <…> То, что случается с человеком в зрительном зале, случается здесь и сейчас. И нигде больше”.
Дмитрий Бутрин. Глаз народа. – “ InLiberty.ru /Свободная среда”, 2009, 25 марта <http://www.inliberty.ru>.
“Просто китайская радиоэлектронная промышленность научилась делать видеокамеры размером с грецкий орех стоимостью $20 за горсть – поэтому демонстрация этих истин, ранее доступная лишь спецгруппе ФСБ, теперь при желании осуществима детьми среднего школьного возраста. И это еще цветочки. Скажите, господа, а что ж мы будем делать, когда через 5 - 6 лет та же китайская промышленность будет делать те же камеры размером с булавочную головку (с батарейкой на 5 лет вперед и широкополосным доступом) по той же цене – $20 за горсть?”
“Информационный взрыв, начавшийся в конце XX века, только что случился – понятие (1)частной жизни(2) будет трансформироваться, и, боюсь, о неприкосновенности частной жизни в нынешних терминах <…> надо будет постепенно забывать. Все могут узнать о всех все, что захотят, единственная эффективная защита – не государство, а невозмутимость и жизнь в соответствии со своими и только своими представлениями о том, что такое хорошо и что такое плохо”.
Вертикали и горизонтали. – “Сеанс”, 2010, 3 марта <http://seance.ru>.
Говорит Михаил Угаров: “Вертикальное искусство – это когда любой разговор сводится к иерархии: Бог, ад и я посередине. На этом вся классика построена, и это хорошо, но уже слишком много шедевров в такой системе координат снято и сыграно. Мне гораздо интересней горизонтальное построение – повседневная жизнь человека, которая очень слабо отражена. Она всегда слабо отражалась. Скажем, реалии XIX века. Исследователю понятно, что из крупных авторов вроде Достоевского или Толстого о реальности можно получить минимум информации о времени. Они слишком крупные, их интересуют большие темы и большие вопросы. Но берешь какого-нибудь автора пятого ряда и получаешь очень серьезные и интересные реалии той жизни”.
“Мне кажется, что сегодня в искусстве категорически не хватает реальности. Да что в искусстве, ее не хватает и в нашей жизни. Самое страшное в нашей жизни – это невидение реальности, отказ от восприятия реальности. Человеку очень страшно находиться здесь и сейчас. Он живет или будущим, или прошлым. Здесь и сейчас ему нервно, тяжело, он не знает, что сказать, как поступить, – по-моему, это очень драматичное состояние, которое нужно зафиксировать”.
“Мы не можем больше существовать в мире Чехова или, скажем, Вампилова. Существовать в мире Вампилова – это как жить в родительском доме. Существовать в современном тексте – здесь и сейчас написанном – это жить самостоятельной жизнью, своей, незащищенной. Так интереснее”.