Олег Юрьев. Илья Риссенберг: На пути к новокнаанскому языку. – “ Booknik.ru ”, 2010, 23 марта <http://booknik.ru>.
“Эти стихи пришли из воздуха. Или из (1)Воздуха(2). Четыре года назад московский журнал этого имени опубликовал подборку (1)Поэты Харькова(2). Так я впервые столкнулся со стихами Ильи Исааковича Риссенберга. Столкновение получилось такой силы, что слетела крыша , как тогда, кажется, говорили, а сейчас, кажется, не говорят. Харьковские коллеги похмыкивали не без удовольствия: они-то рядом с этим живут всегда ”.
“Вот предварительный итог моих четырехлетних размышлений: это ощущение вызывается уникальным, из ряда вон выводящим и выходящим качеством стихов Риссенберга. В них нет (1)истории поэзии(2), причем ни в ту, ни в другую сторону – ни в сторону прошлого, ни в сторону будущего, как нет ее и в (1)наивной поэзии(2) (там – в результате нарушения закономерных связей между приемом и предметом)”.
“Любые стихи, какие мы читаем (и пишем), имеют прошлое – линию поэтик, техник, интонаций, которой они наследуют или которую отвергают, ощутимо игнорируя или пародируя (и тем самым как бы отрицательно наследуя). Любые стихи, какие мы читаем (и пишем), имеют будущее – линии, которые они пытаются утвердить или уничтожить. Мне кажется, в мире Ильи Риссенберга ни этого прошлого, ни этого будущего нет. Не подразумевается. Не на уровне цитат или аллюзий – они там как раз есть, и больше, чем мы в состоянии осознать, – хотя бы потому, что часто это цитаты из неизвестных нам книг. И не на уровне технических средств, версификационных приемов – ритмических схем, особенностей рифмовки, принципов построения образов. Все они, взятые по отдельности, имеют свою собственную генеалогию, но сам стих Риссенберга в литературном смысле внеисторичен . Он не ставит себя в ряд и не пытается стать началом нового ряда. Но нет у него и современников – даже если и можно найти формальные связи и/или использования, они не являются общением, учетом, отрицанием. Он как бы выведен за скобки – и синхронически и диахронически”.
“Я не пишу, потому что оно молчит”. “Нейтральная территория. Позиция 201” с Михаилом Кукиным. Беседу ведет Леонид Костюков. – “ПОЛИТ.РУ”, 2010, 9 марта <http://www.polit.ru>.
Говорит Михаил Кукин: “Я думаю, что огорчу всех сторонников мнения о том, что Окуджава большой поэт. Они, конечно, от того, что бы я ни сказал, думать по-своему не перестанут – и это меня немного утешает, но, скажем так, свой (1)голос рядового(2) я в этом споре подам. Я скажу так. На мой взгляд, Окуджава – это, безусловно, яркое явление в истории русской культуры ХХ века, советской русской культуры, но как поэт, мне кажется, он уступает себе же самому как поющему и научившему петь, подбившему взять в руки гитары, и тому подобное… множество людей. С другой стороны, как говорится, как говорят в народе, подкузьмил он очень многим. Потому что в чем-то отвлек, развлек, как-то смягчил, приглушил трагизм ХХ века. И, скажем, чтение воспоминаний Надежды Яковлевны Мандельштам, чтение стихов самого Мандельштама, особенно поздних, чтение Бродского, чтение Венечки Ерофеева – оно шло вразрез со стихами о Наталье и гусаре, который в нее влюблен. Вот для меня лично – шло вразрез. Причем не просто вразрез, (1)это такая эстетика, а это другая эстетика(2). Я все-таки могу сказать, наверное, даже жестче – я видел в этом фальшь и ложь”.
Составитель Андрей Василевский
“Виноград”, “Гипертекст”, “Дальний Восток”, “Дружба народов”,
“Иностранная литература”, “История”, “Знамя”, “Литература”, “Мир Паустовского”,