Начало беседы см.: «ПОЛИТ.РУ», 2010, 15 декабря.
Вадим Ярмолинец. Одесский узел Шкловского. — «Волга», Саратов, 2011, № 1-2 <http://magazines.russ.ru/volga>.
«Статья Виктора Шкловского „Юго-Запад” появилась в первом номере „Литературной газеты” за 1933 год и положила начало разговору, продолжающемуся по сей день. Как и 78 лет назад, на поставленный автором вопрос — существует ли Юго-западная литературная школа и, если существует, где следует искать ее корни — толкового ответа нет».
Составитель Андрей Василевский
«Арион», «Вестник русского христианского движения»,
«Вопросы истории», «Вопросы литературы», «День и Ночь», «Знамя», «Иностранная литература», «Лампада», «На память будущему», «Наше
наследие», «Нескучный сад», «Новая Польша», «Новый город», «Рыбинская среда», «Фома»
Владимир Аристов. «Клементина» (о стихах и судьбе Инны Клемент). — «Арион», 2011, № 1 <http://www. arion.ru> .
О судьбе и стихах поэтессы, погибшей десять лет тому назад.
«В конце 70-х, начале 80-х ее стихи наконец начали понемногу публиковать, в том числе в „Новом мире”, но сложившаяся и обещанная к изданию книга стихов так и не вышла. Личные и общие линии жизни странно соединились, драматический и безвольный, безнадежный фон эпохи, казалось, предопределил ее выбор — уход и отказ от стихов (в конце 80-х она почти перестает писать) и постепенное погружение в частную жизнь с неопределенностью, безденежьем и безвольным алкогольным выбором (только ли это „Алкоголи” поэтические, аполлинеровские?). Все же именно Инна Клемент немногими словами сумела передать то состояние утренних (или предутренних) сумерек начала 80-х: „День фиолетов... Звонкие тени лицо превращают в металл”, — начало ее позднего стихотворения, в нем передана тоска того времени: полуокраинные, полураскрытые дворы Шарикоподшипниковской, Автозаводской... Но когда на обороте „темного дня”, как под грунтом холста, невидимый взгляду — яркий цвет и свет.
Все же лучшие строки ее сохранившихся или лишь частично уцелевших стихов продолжают свое действие. <…> Невыразимое обаяние 70-х (до сих пор лишь малой долей изображенное, определенное) — самого „мирного” и невероятно горького времени, юности, которая для многих не стала зрелостью, а превратилась (как ни громко это звучит) в „возмездие старости”, — стихи, осколки стихов Инны Клемент — это поэтическое слово, а не только невысказанные другим воспоминания».
Евгения Власова. Не хочу работать! Почему Емеля лежал на печи. На вопросы корреспондента отвечает профессор Московского городского психолого-педагогического института, старший научный сотрудник Психологического института РАО Андрей Копьев. — «Нескучный сад», 2011, № 2 <http://www. nsad.ru>.
«<…> Бывает еще лень как самостоятельная страсть. Человеку именно хочется лениться, в этом есть своего рода кайф.
— То есть Емеля страдал страстью лени?
— Во всяком случае, никакого интеллигентского расщепления в нем не было, ему просто нравилось бездельничать. Но вообще это фигура двойственная, я бы не стал так уж записывать его в банальные бездельники. Это простодушный дурень, который ни за что не несет ответственности, он благодушен, незлобив. И что еще в нем есть хорошего и трогательного — он полагается на щучье веление. Он доверчив той доверчивостью, которая свидетельствует о способности к духовному упованию, им вполне можно иллюстрировать заповедь Спасителя „будьте как дети”. Так что Емеля — персонаж неоднозначный. И кстати говоря, всегда ли так плохо лежать на печи? В обществе бытует мнение, что не ленится тот, кто просто на месте никогда не сидит. Это очень сомнительный тезис. Помните, у Ильфа и Петрова был персонаж такой — кипучий бездельник слесарь-интеллигент Полесов. Безделье может быть кипучим, сама по себе активность еще не есть ценность. Важно — ради чего мы эту активность развиваем. И способен ли человек отделять значимые ценности, ради которых он проявляет активность, от того, что не заслуживает никакого внимания. Иногда лучше и на печи полежать — здоровее будешь».