На скамейку почти тут же прилетел голубь кофейно-белого цвета, неожиданно красивый. Ходит по скамейке, вспархивает на ее спинку, пристально смотрит. Что это за голубь, интересно. Голубь ли это мира, или войны, или голубь дипломатического конфликта, или голубь контртеррористической операции, или голубь эскалации ядерных вооружений. Наверное, все-таки мира. Потому что как-то вокруг мирно.
На площадку пришли парень и девушка в состоянии алкогольного опьянения средней тяжести и расположились на скамейке под навесом сложной формы. Парень достает из пакета бутылку водки, пластиковые стаканчики, какую-то закуску, и они начинают (вернее, продолжают) процесс алкоголизации.
По идее, их появление должно было вызвать чувство неловкости, неуюта, желание уйти. Но почему-то ничего такого не ощутилось. Спокойствие и умиротворение. Голубь мира ходит по площадке и склевывает с асфальта какую-то гадость.
Парень уговаривает девушку куда-то поехать. Девушка говорит, что ей нельзя никуда уезжать. Менты позвонят, и если ее не будет дома, посадят. 99-я статья.
99-я статья УК гласит:
Виды принудительных мер медицинского характера
1. Суд может назначить следующие виды принудительных мер медицинского характера:
а) амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра;
б) принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего типа;
в) принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа;
г) принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.
2. Лицам, осужденным за преступления, совершенные в состоянии вменяемости, но нуждающимся в лечении психических расстройств, не исключающих вменяемости, суд наряду с наказанием может назначить принудительную меру медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра.
Значит, девушка совершила какое-то преступление и при этом имеет проблемы с психическим здоровьем, и ей назначено амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра. А если она куда-нибудь уедет, то амбулаторное принудительное лечение может превратиться в стационарное.
Парень говорит: не ссы, не позвонят. Девушка говорит: ты совсем, что ли, дебил.
Они пьянеют и спорят, пьянеют и ругаются, и еще пьянеют.
На площадке появляются маленькая девочка и маленький мальчик. Девочка задорно командует мальчику: вперед, Семен! И Семен покорно лезет на горку и скатывается по желобу. Семен, сюда! И Семен протискивается между полукруглыми бетонными хреновинами. Семен, за мной! Девочка убегает с площадки, Семен в роли догоняющего.
Парень, уже совсем пьяный, говорит, что, типа, да пошла ты. Без тебя поеду. Достала уже. Достала. Ну и сиди тут. Задолбала ты меня уже. Пошла ты.
По улице, названной в честь отрасли экономики, проехал невероятных размеров самосвал “мерседес”.
Девушка что-то ответила, и парень несколько сбавил тон.
Кофейно-белый голубь мира снова сел на скамейку и пристально смотрит.
Принятие твердого решения пересидеть эту пьяную пару, оставаться в этом странно мирном дворике до тех пор, пока они не уйдут. Тем более, что уходить совершенно не хочется. Хочется здесь сидеть, сидеть.
Два молодых парня проходят мимо. Один молодой парень говорит другому молодому парню: прикинь, меня всего пять дней не было, и от шпал ничего не осталось.
Пьяный парень отхлебывает водки, говорит пьяной девушке что-то угрожающее и встает. Пьяная девушка отхлебывает водки и говорит парню: если ты сейчас уйдешь, ты будешь чмо. Парень отхлебывает еще водки и уходит, девушка кричит ему вслед: чмо, чмо. Девушка еще некоторое время сидит одна под навесом сложной формы и уходит. Чуть позже тот же пьяный парень появляется с другой девушкой, они проходят мимо площадки и куда-то уходят.
Ну вот теперь можно и возвращаться в гостиницу, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины. Но сначала надо съездить к пустому месту на улице, названной в честь одного из месяцев, где раньше стоял дом 47, в котором жил выдающийся русский писатель. Там ничего не изменилось — забора нет, из земли торчит кусок стены разрушенного дома. Интересно, в первый приезд забор был, во второй — уже не было, казалось, что и дальше должны произойти какие-то изменения, — может, снесли бы остаток стены, начали бы строительство какого-то объекта. Но нет, со времени второго, февральского приезда так ничего и не изменилось.