В главке “„Удовольствие от текста” как этическая проблема” (раздел “Размышления о самосознании лингвистов и филологов”) Фрумкина замечает, что “современное эссе как новый для нашей культуры жанр действительно стимулирует нарциссизм”. Чуть выше определяет: “Автор эссе всегда самодостаточен. Он отнюдь не озабочен тем, чтобы вступить с читателем в диалог и менее всего в диалог „на равных”. Эссе может быть блестящим или неудачным, с автором можно согласиться или пожать плечами. Но неуместно было бы пытаться показать, что автор попросту не прав. Ибо к эссе ни один из стандартных критериев неприменим: результатом эссе является само эссе”. Все так. Однако же в нашем случае результатом чтения эссе стало еще что-то. Если не изменение цвета глаз и состава крови, как говаривал тот же Чуковский, то по крайней мере некоторое изменение сознания и обретение старшего собеседника, ненавязчиво предложившего тебе стать вольнослушателем нашего то расширяющегося, то сжимающегося до телефонного разговора всеобщего семинара.
Я намеренно не привел почти никаких примеров из самого повествования, несмотря на то что книга “Внутри истории” не единожды повергала меня в изумление — и историческими реалиями, и реальными именами, и градусом событий. В конце концов, я даже вспомнил какие-то смутные разговоры из юности, что есть, мол, такая ученая дама, которая подала-де в прокуратуру на ВАК, не дающий ей защитить докторскую. Скажу только, что приключения ее судьбы, вписавшейся в абсурд действительно великой эпохи то трагическим, то — изредка — комичным образом, уже становятся еще одним честным и неоспоримым свидетельством того, как они жили и как работали. Это ни в коем случае не должно пожраться жерлом вечности. “Внутри истории”, я думаю, это жизненно необходимая часть медленно создаваемого противоядия — сознательной и неуклонной, к сожалению, коррозии исторической памяти — и явления, называемого “извлечением уроков”.
Судя по пока немногочисленным откликам на многоплановую, многосмысловую и очень личную книгу, автор настоящих заметок не одинок в своих впечатлениях. Так что домашний семинар, к счастью, действует.
Павел КРЮЧКОВ.
1 Автор настоящей рецензии закончил вечернее отделение факультета журналистики МГУ, хотя и защищался на кафедре литературно-художественной критики и публицистики.
О мнимой дефектности русской природы
Андрей Паршев. Почему Россия не Америка. М., “Крымский мост”-9Д, “Форум”, 2000, 416 стр. (“Великое противостояние”).
Андрей Паршев. Америка против России. Почему Америка наступает. М., “АСТ”,
“Астрель”, 2002, 370 стр. (“Великое противостояние”).
Хотя после драки кулаками не машут и споры о книге А. П. Паршева “Почему Россия не Америка” понемногу ослабевают, тем не менее вопрос о ней никак нельзя считать закрытым. Ее не забыли, наоборот, в нее поверили, образ несчастливой России, которой не повезло с землей и климатом, стал общим местом, неотъемлемой частью экономических и географических познаний читающего россиянина, трюизмом, который незачем проверять. Из счастливых обладателей самой большой страны мира, богатой лесами и полезными ископаемыми, мы с легкой руки Паршева превратились в бедных родственников, обнесенных на “празднике жизни”. Многочисленные опровержения, опубликованные в экономических журналах и на сайтах Интернета, прошли мимо рядового читателя и не поколебали его веры в дефектность родной природы. Да и не только рядового, аргументы Паршева звучат во вполне серьезных экономических и политических дискуссиях. Отчасти это закономерная реакция на чересчур “культурологический” подход к экономике, и даже не вредно было вспомнить, что кроме религии и истории есть еще и зима, но маятник качнулся слишком далеко, и пора уже прекратить объяснять холодной погодой то, что прежде всего зависит от самих людей.
В число почитателей этой книги вошли не только коммунисты, разочарованные патриоты и малообразованные обыватели, книга Паршева увлекла также немалое количество “новых русских” и либеральных чиновников, которых сам Паршев клянет на чем свет стоит. Самая очевидная причина такого успеха заключается в потребности простого объяснения неудач либеральных преобразований: мол, все делали правильно, но природа-матушка подвела Россию, да еще зловредный Запад, на который так мы, дураки, надеялись. Однако в путинскую эпоху осторожного исторического оптимизма нет уж такой суровой необходимости объяснять неудачи: “да, были сложности, ошибки, даже злоупотребления, но теперь дела постепенно налаживаются”. Остается считать, что в значительной мере виновником успеха является сам автор, сумевший переубедить даже испытанных либералов (заслуги Паршева как агитатора и пропагандиста особенно убедительны в свете того, что большую часть транспортно-климатических рассуждений можно найти в книге В. Сироткина1, вышедшей годом раньше).