Андрей Геласимов. “Литература учит летать”. Беседу вела Мария Кормилова. — “Новые Известия”, 2005, 31 марта <http://www.newizv.ru>.
Говорит Андрей Геласимов: “В моей „Жажде”, по-моему, нет политики. Я знаком со многими людьми, бывшими на чеченской войне. Это мои бывшие студенты, воевавшие на Кавказе, и военные журналисты, ездившие туда с оружием в руках. Но меня больше волнует не военный опыт, а психологический портрет человека, вернувшегося оттуда, который пытается хоть как-то понять, что делать дальше. Понимаете, таких войн, как чеченская, будет еще миллион, а человек на них все время один и тот же! Пусть писатель высказывает гражданскую позицию, если она у него есть. У меня есть позиция мужа, отца, брата, любовника — но не гражданина. Страна сейчас не та, чтобы чувствовать себя гражданином”.
Михаил Горелик. Я выбираю го. — “Новое время”, 2005, № 3, 13 апреля.
“В рамках письменной религиозной культуры производилось значительное число текстов, все они, подобно планетам, вращались вокруг солнца — вокруг главного текста, или, лучше сказать, — Текста. В иудаизме, в христианстве, в исламе — все было (в этом отношении) более-менее идентично. Сам факт появления современной литературы — симптом кризиса целостного религиозного миросозерцания. Орбиты новых текстов-планет понемногу удлиняются, связь их с Текстом становится все менее очевидной, а то и вообще теряется. Для человека, живущего в религиозном мире, нет вопроса, почему он должен читать Текст. Для человека, живущего в секулярном мире, большой вопрос, почему он должен читать именно этот (Шекспир, Маринина, Сорокин, ненужное зачеркнуть) текст. Статус Библии в еврейском и христианском мире, Корана в исламском — абсолютен, статус Шекспира в секулярном мире — относителен. <…> Значение каждой книги, сколь бы замечательна она ни была, — относительно, и с умножением числа текстов все более релятивизируется. С этим связаны непрекращающиеся споры: что преподавать на уроках литературы. И действительно — непонятно. <…> Нет таких книг, которые надо прочесть обязательно (если вы не живете в религиозном мире). <…> я понятия не имею, что читает народ, потому что сам практически не читаю ничего. Только по работе, но тут — куда уж деться. Раз в год мне приходит в голову: а не почитать ли? И я открываю читанный сто раз роман Агаты Кристи. Маленькие дети тоже любят читать одно и то же — я в хорошей компании. Надо будет как-нибудь написать про Агату Кристи — тогда и она будет по работе. Так что я совершенно не в курсе современного литературного процесса. Даже имен не знаю. Сами посудите: зачем мне читать неведомого/ую NN, когда у меня есть Агата Кристи! Результат самый обнадеживающий: давление в норме, пульс нормальный, аппетит отменный, смотрю на мир сравнительно добродушно. Позвольте, вы же интеллигентный человек, как же вы говорите, что вы это не читали?! Не читал. И это. И то”.
Cм. также: Михаил Горелик, “Детское чтение” — “Новый мир”, 2005, № 6.
Нина Горланова. Лариса. Рассказ. — “Урал”, Екатеринбург, 2005, № 4.
“Однажды к слову [Лариса] рассказала анекдот: чем отличается шизофреник от невротика (шизофреник думает, что дважды два равно листу дерева, а невротик знает, что дважды два четыре, но нервничает, очень нервничает). Давид помолчал, потом сказал, что врачи не рассказывают анекдоты про медицину. И она сразу это усвоила”.
Cм. также в июньском номере “Нового мира” рассказ Нины Горлановой и Вячеслава Букура “Чур”.
Лев Данилкин. Десять лет одиночества. — “Апология”, 2005, № 1 (1), март.
Среди прочего: “Самый удивительный случай последних лет — это саботированные государством романы А. Проханова „Чеченский блюз” и „Идущие в ночи”. Обе „чеченские” вещи — раскаленная военная проза, органично вписывающаяся в толстовско-бондаревский канон, — изделия, абсолютно соответствующие идеологическому ГОСТу страны, ведущей войну в Чечне. Эти тексты на порядок качественнее всего, что в состоянии предложить официальная пропаганда; несмотря на репутацию автора, в них отсутствует шовинизм и человеконенавистничество. Определенно государство не получало от культуры в последнее время ничего более важного, чем эти два романа. Их могли наградить Госпремией, ввести в школьную программу, насытить ими армейские библиотеки, устроить автору всероссийский промотур, но их проигнорировали”.