Капитолина Кокшенёва. Вампилов и мы. — “Москва”, 2006, № 2.
“В. Сигарева кто-то на дискуссии о современной драматургии щедро одарил, назвав „продолжателем традиций Вампилова”, с чем трудно согласиться”.
Марлен Кораллов. Четыре национальности Юрия Домбровского. — “Информпространство”, 2006, № 3 (81) <http://www.inprostranstvo.msk.ru>.
“В трех досье Домбровского указаны три разных национальности”. Четвертая — мифическая — “цыган”.
Елена Круглова. [Стихи] — “Рец”, 2006, № 34, январь < http://polutona.ru/rets >.
..........................................
зачем родимушка пошел ты в передовую
был начальством сидел бы в штабе
обманул, вел со мной ты игру двойную
ведь кого и убили да не тебя бы
..........................................
Константин Крылов. Наши зомби нас не оставят в беде. — “Книжное обозрение”, 2006, № 7.
О сборнике современной русской мистики “Новые легенды-2. Антология” (СПб., “Азбука-классика”, 2005): “<…> современная российская реальность до такой степени инфернальна и отягощена злом (нет, даже Злом с Большой Буквы), что по сравнению с ней любая нежить, нечисть и жуть оказываются либо спасительными, либо как минимум сравнительными. Настоящее, корневое зло — это несколько человек с пустыми глазами, выходящие из подлеска. Против которых в едином строю стоят люди, единороги, големы, живые деревья, мертвые отцы, а также наши родные зомби и упыри, которые нас не оставят в беде, ибо только на них вся надежда”.
Константин Крылов. Эрефия как политическая реальность. — “АПН”, 2006, 2 марта <http://www.apn.ru>.
“Следует признать, что на сегодняшний день транзитный процесс, начавшийся в годы „перестройки”, закончен . Новое российское (точнее, „эрефское”) общество в общих чертах сложилось. Это не значит, что оно просуществует сколько-нибудь продолжительное время: мы говорим не об этом. Важно то, что не осталось ни одного естественно идущего процесса, который мог бы привести к масштабным трансформациям этого общества. Транзит завершен. „Эрефия” состоялась. <…> Структура „Эрефии” не похожа ни на политические режимы развитых демократий, ни даже на те режимы, которые установились в постсоветских государствах. Откровенно говоря, она вообще ни на что не похожа — что и вызывает недоумение у наблюдателей, которые привыкли списывать все странности и уродства на „транзитность”. Между тем следует вспомнить о том, что сама трансформируемая структура — то есть РСФСР — была уникальным явлением, не имеющим аналогов в современной истории, причем куда более экзотическим, нежели весь СССР в целом. „ Эрефия ” же наследует именно РСФСР, а не СССР. <…> При этом „ национальная идея ” Эрефии есть идея антинациональная, то есть антирусская”.
Cреди прочего: “<…> практически во всех художественных или документальных текстах, написанных сейчас о семидесятых, начисто отсутствует образ обычного партийца — не начальника и не тайного диссидента, а рядового обладателя партбилета. Между тем мировоззрение именно этого слоя людей и было определяющим, „задающим тон эпохи”…”
Кто заставит говорить о России? — “Со-общение”, 2006, № 1 (“„Бренд ‘Россия‘”. Вызов чистого листа”) <http://www.soob.ru>.
“В последнее время стало очевидно, что российское государство возвращается в экономику, претендуя на ключевые — и отнюдь не только регулирующие — функции в основных отраслях, причем не только сырьевых. Тем самым как бы посылая бизнес-сообществу сигнал: „Ребята, вы не справились. Мы дали вам ‘зеленый коридор‘, передали активы и делегировали ответственность. Но вы — не справились!””
Культура как фактор политики. Лекция Александра Архангельского. — “ПОЛИТ.РУ”, 2005, 13 марта <http://www.polit.ru>.
Публикуется полная стенограмма лекции писателя, публициста, телевизионного ведущего (телеканал “Культура”) Александра Архангельского , прочитанной 2 февраля в клубе “ Bilingua ” в рамках проекта “Публичные лекции Полит.ру”. Среди прочего: “У нас множество корпораций: музейная, библиотечная, университетская, научная, бизнес-корпорация — которые в большинстве своем не имеют посредников между собой и обществом, собой и властью, потому что нет фигур, способных от имени какого-то сообщества транслировать какие-то вещи, нет таких. Но это проблема сообществ. Не власть таких посредников должна выдвигать. Это сообщества должны искать этих людей, наделять их полномочиями, если угодно, мифологизировать. В этом смысле позднесоветская власть с Лихачевым была абсолютно права, когда она признала в Лихачеве посредника между частью общества и этой самой властью. Великий там ученый Лихачев или были получше — не так уж важно, важно то, что его наделили определенными неформальными общественными полномочиями, его мифологизировали, и в этом качестве власть его как переговорщика приняла. И много было реализовано, потому что такой переговорщик имелся. У нас ни от одной корпорации такого переговорщика нет”.