Сделано это с такой виртуозностью, что сидишь в кресле, время от времени изумленно протирая глаза: ни одного неточного движения, ни одного лишнего кадра, ни одной случайной детали… Удачных попыток спроецировать на экран анатомию собственного «я» в мировом кино не так уж и много. Помнится, Феллини, чтобы выяснить отношения с Музой в «81/ sub 2 /sub », понадобилась изысканно-сложная сюрреалистическая конструкция с участием полутора десятков прекрасных фемин. Коэнам, чтобы выяснить свои отношения с Богом (или дать Богу выяснить отношения с ними), понадобился пыльный, с лысыми лужайками заурядный городишко на Среднем Западе, синагога (кажется, ровно та самая, где Джоэл Коэн в 1969 году проходил бар-мицву), йешива и полтора десятка колоритных евреев — почтенных членов иудейской общины Миннеаполиса, штат Миннесота.
Коэны — честные агностики, и понятие «Бог» для них включает именно это: школу, где приходилось зубрить иврит и кто-нибудь на уроке обязательно слушал Jefferson Airplain; свиток Торы, который ты впервые читал во время бар-мицвы, предварительно накурившись в сортире для смелости анаши; беседы с серьезным видом почтенных зубных врачей и юристов, что мы-де — евреи и у нас есть традиция… Мир, где прошло их еврейское отрочество, — занятная смесь местечковой замкнутости, провинциальной американской скуки, отголосков вовсю бушующей за пределами этого патриархального гетто революции хиппи и какой-то немыслимо древней, уходящей вглубь тысячелетий родовой памяти о сложных, «семейных» отношениях с Хашемом, которая, собственно, и делает евреев — евреями.
Коэны с небывалым, поразительным тщанием реконструируют в фильме эту ретросреду, дотошно воссоздавая мебель, архитектуру, дизайн автомобилей и гаджетов, длину брюк, покрой пиджаков, расцветку рубашек, — все, вплоть до нижнего белья, специально пошитого для актрис по лекалам 60-х годов, дабы платья сидели как надо, придавая корпулентным еврейским дамам гордый вид непотопляемых броненосцев на рейде. Эта избыточная и зрителю, в общем-то, ненужная тщательность необходима самим авторам как некая точка опоры: коли уж речь заходит о таких туманных материях, как присутствие Бога в человеческой жизни, связь видимого с невидимым, — надобно, чтобы видимое, по крайней мере, не вызывало ни малейших сомнений.
Далее это тщательнейшим образом реконструированное пространство Коэны населяют специально и со вкусом отобранными еврейскими «фриками». В фильме нет ни одного известного исполнителя, в основном — актеры сериалов, которые в силу своей специфической внешности обречены играть роли евреев, колоритных на грани карикатурности. Почти все они выглядят какими-то близкими и дальним родственниками мистера Бина: активно гримасничают, собирают в кучку глаза, жуют губы, строят брови домиком и пускают лоб скульптурными складками.
И поверх этой сверхэкспрессивной еврейской мимики то и дело лепят дежурные сахарные американские улыбочки — маска на маску. Авторы исполнителям в этом ничуть не препятствуют, на полную катушку используя их почти мультяшную выразительность. Более того, еще и усугубляют ее «уродскими» роговыми очками, немыслимыми прическами, дурацкой одеждой и прочими клоунскими аксессуарами. Если учесть, что эти «клоуны» изображают на экране зауряднейших обывателей, то среднеамериканское захолустье их попечением превращается на экране в этакий балаган, на подмостках которого любая бытовая коллизия легко и естественно перерастает в трагикомедию библейских масштабов.
В начале, для разгона, авторы дают небольшую черно-белую притчу-пролог.