Игорь Шевелев. Духовный отец русского пост-упыризма. — «Время MN», 2000, № 61, 6 мая.
Беседа с духовным отцом, то есть с прозаиком Юрием Мамлеевым, получившим недавно немецкую Пушкинскую премию, малоинтересна, но Игорь Шевелев приводит забавный рассказ одного мамлеевского доброго знакомого о том, как однажды в легендарные 60-е Мамлеев упился на природе, а приятели решили пошутить: соорудили что-то вроде гроба, уложили в него «певца разложения», в сложенные на груди руки положили щепочку в виде свечки и зажгли ее. Очнувшийся Мамлеев, обнаружив себя в гробу, в диком ужасе выскочил оттуда, убежал в лес, и в тот день его больше не видели.
«Сейчас Мамлеев неинтересен, — пишет Олег Дарк в статье „Маска Мамлеева“ („Знамя“, 2000, № 4), — потому что кажется уже устаревшим, хорошо усвоенным и переваренным в произведениях его молодых и более талантливых наследников, имеющих тоже дело с разного рода демонической нечистью, но лучше управляющихся с фразой и сюжетом».
Георгий Шенгели. Черный погон. Из неизданного романа-хроники. Публикация Сергея Шумихина. — «Хранить вечно», 2000, № 1 (9), 31 марта.
Поэт, переводчик и стиховед Г. А. Шенгели (1894–1956) написал среди прочего беллетризированные мемуары о своих скитаниях по югу России во время Гражданской войны — «Черный погон». В 1990 году в сборнике «Встречи с прошлым» (выпуск 7) А. В. Маньковский опубликовал первые три «керченские» главы «Черного погона». В специальном приложении к «Независимой газете» ныне печатаются отрывки из глав, где идет речь о приезде героя в «белую» Одессу. Прототипы расшифрованы публикатором в примечаниях.
С. Э. Шноль. Существование «конформистов» — условие стабильности общества в экстремальных условиях. — «Российский химический журнал». Журнал Российского химического общества им. Д. И. Менделеева. Том ХLIII (1999, № 6).
В советской науке, кроме героев и злодеев, были еще и конформисты, которые, собственно, и спасали, как могли, интеллектуальный потенциал страны. В качестве таких конформистов в статье упоминаются Николай и Сергей Вавиловы, а также много других менее известных широкой публике имен.
Густав Шпет. Напитки, которые мы выбираем. — «Ex libris НГ», 2000, № 16, 27 апреля.
Небольшой фрагмент комментариев философа Густава Шпета к «Посмертным запискам Пиквикского клуба»: джин, виски, бренди, пунш и проч. в знаменитом романе Чарлза Диккенса.
Людмила Штерн (Бостон). Гигант против колосса. — «Ex libris НГ», 2000, № 14, 13 апреля.
Обстоятельная полемика со статьей Солженицына о поэзии Бродского («Новый мир», 1999, № 12). Позволю себе только одно замечание. Людмила Штерн считает, что предположение Солженицына, мол, «проживи Бродский в ссылке подольше — та (плодотворная, основанная на деревенских впечатлениях. — А. В.) составляющая в его развитии могла бы существенно продлиться», свидетельствует о его полном единодушии с советским правосудием. Но вот что говорил сам Бродский в беседе с немецкой слависткой Б. Файт («Урал», 2000, № 1): «У Ратушинской, особенно когда она оказалась в тюрьме, стали из тюрьмы приходить совершенно замечательные стихи… Я не знаю, как сложились бы ее поэтические обстоятельства, если бы она просидела дольше, просто не хочется думать, что, может быть, она стала бы еще и лучше писать…» Значит ли это, что Бродский хоть отчасти солидаризовался с теми, кто посадил Ирину Ратушинскую? Или что он сожалел о ее освобождении?
См. также полемическое письмо Игоря Ефимова «Солженицын читает Бродского» в майском номере «Нового мира» за текущий год.
Валерий Шубинский. Правило и исключения. — «Новая русская книга». Критико-библиографический журнал. Санкт-Петербург, 2000, № 2.
Доброжелательно-критический обзор поэтических книг из серии «Автограф», выпускаемой петербургским издательством «Пушкинский фонд» (за пять лет — тридцать пять книг). Своим существованием издательство обязано энергии одного человека — Геннадия Комарова. «Думаю, что мы сошлись бы с Комаровым в том, что касается масштабов дарования Елены Шварц и достоинств ее последних стихов. Но контекст, в который поставила творчество Шварц серия „Автограф“, ложен. Даже рядом с Кублановским, Кривулиным, Лосевым, Ахмадулиной, Кононовым (авторами субъективно ей дружественными или биографически близкими, но творчески очень далекими) она выглядит белой вороной, пленительно-экстравагантным исключением. В своем естественном окружении (включающем таких бесконечно разных поэтов, как Ольга Седакова, Сергей Стратановский, Александр Миронов, Олег Юрьев, Ольга Мартынова, Василий Филиппов, и другие) ее творчество смотрелось бы иначе. Пока же вместо Седаковой в товарищи Шварц дана Светлана Кекова — Седакова чуть-чуть второго сорта».