не в жилу — я сам не из тех, —
но стал смехотворен и гадок
когда-то трагический смех.
Извечный закон победивших:
когда устаканен расклад,
забыть об истоках, родивших
намедни поверженный ад.
Разделена поровну слава,
изжит на корню пиетет,
и сладкое слово “халява”
ужо обещает фуршет —
являй же напор и сноровку,
о постмодернизме трепись...
Закон коммунальной тусовки
не слаще, чем бывший совпис.
У власти, как прежде, уроды,
а дружества круг поредел.
Ревнителю тайной свободы
в диковину сей беспредел.
И скушно, дружочек, и грустно,
и некому морду набить.
...Вот тут и спасает искусство
жестоко и вдумчиво пить.
* *
*
Ор<фей> насиловал судьбу...
Алкей.
...пусть птицы замирают на лету
и падают — пока ты человек,
пересекая (вплавь ли, на плоту)
единственную из великих рек, —
попробуй оглянуться. И она
останется с тобой — отдельно от
той плоти, что сегодня так нежна,
но послезавтра вытравит твой плод.
Страх, а не похоть к перемене мест —
смысл содроганья струн, стремленья строк.
Бог торгашей, услужливый Гермес,
я говорю спасибо за урок.
За чистый лист, с которого давным-
давно пора начать незнамо что, —
спасибо. Я стал злобным и дрянным
за эти годы самоуничто-
жения — не говоря о том,
что в этом деле таки преуспел.
Похоронил жену, оставил дом.
Пытался петь — и временами пел.
Теперь весь этот миф не про меня —
я слишком стар насиловать судьбу.
Нагие пляски бешеных менад
несут не смерть — но попросту сумбур
и пустоту. Для голоса вполне
достаточно звериного угла
и той, что в сонме пляшущих теней
вслед за тобою из Аида шла.
* *
*
Сбывается исподтишка
все то, что смолоду накаркал.
И это — повод для стишка,
для бесполезного подарка —
вполне безадресного, без
амбиций. Так, ни за понюшку
истаяв, даришь сам себе
загадочную финтифлюшку
на день рождения, к иной
вполне неочевидной дате.
Не проживаешь путь земной,
но, собезьянничав у Данте,
буравишь время, словно крот.
Перемогаешь в легких клекот.
На смену тяжести идет
нечеловеческая легкость,
когда, мотор зажав в горсти,
преследуем эриний сворой,
ты к двери пробуешь ползти,
чтобы открыть ее для “скорой”.
Друг утят
Дмитрий Евгеньевич Галковский родился в 1960 году в Москве. Окончил МГУ. Автор философского романа “Бесконечный тупик” (М., 1997), статей, рассказов, пьес. Составитель антологии советской поэзии “Уткоречь” (Псков, 2002). Лауреат литературной премии “Антибукер” за 1997 год (от премии отказался). В 1996 — 1997 годах издавал журнал “Разбитый компас” (вышли три выпуска). Сайт Дмитрия Галковского: www.samisdat.ru В “Новом мире” печатались обширные фрагменты “Бесконечного тупика” (1992, № 9, 11) и статья “Поэзия советская” (1992, № 5). О “Бесконечном тупике” см. новомирскую рецензию Татьяны Касаткиной (1997, № 10).
Редакция считает необходимым предупредить читателей о том, что многие персонажи фильма отличаются грубостью нравов и несдержанностью выражений. Заранее приносим свои извинения.
I
Общество будущего — это общество добровольной дезинформации. Сознательно никто никого не обманывает. В мире давно отсутствуют какие-либо идеологические системы: “коммунизм”, “либерализм”, “фашизм”. Вместо этого существует единый информационный поток — каждый день в мире происходит столько культурных, политических, экономических, религиозных и криминальных событий, сколько раньше происходило за столетие. Отдельный человек уже не в состоянии уследить за “потоком жизни”. Этим занимаются несколько мировых информационных агентств, точнее, несколько агентств гиперпрограммирования, которые поставляют пользователям персональные модераторы. Персональный модератор — это сложная программа, имеющая антропоморфную оболочку (виртуального “диктора”), настроенная на психологию восприятия конкретного заказчика и фильтрующая информацию по установленным заказчиком критериям.