Философская биография ученого, вышедшая в серии «Жизнь замечательных людей».
Журнал намерен отрецензировать издание.
Составитель Сергей Костырко.
Периодика
«Время MN», «Время новостей», «Второй Курицынский сборник», «Газета. Ru», «Грани. Ru», «День и ночь», «День литературы», «Ex libris НГ», «Завтра»,
«Звезда», «Известия», «Итоги», «Книжное обозрение», «Лебедь», «Литера»,
«Литература», «Литературная газета», «Литературная Россия», «LiveJournal», «Москва», «Московские новости», «НГ-Религии», «Независимая газета»,
«Неприкосновенный запас», «Новая газета», «Новая Юность», «Огонек», «Подъем», «Россiя», «Русская мысль», «Русский Журнал», «Русскiй Удодъ», «Спецназ России», «Топос», «Труд», «Урал», «Уральская новь», «Художественный журнал»
Александр Агеев. Голод 71. Практическая гастроэнтерология чтения. — «Русский Журнал» <http://www.russ.ru/krug>
«Как хотите, но правдоподобная версия мне в голову пришла только одна: ординарной повести Сергея Бабаяна премию [имени И. П. Белкина] дали только потому, что очень не хотели давать ее [Ольге] Славниковой».
Игорь Анатольев. Четвертый рейх. — «Завтра», 2002, № 14, 2 апреля <http://www.zavtra.ru>
Лара Крофт (кто знает, тот знает) как выражение общеевропейской идеи.
Андрей Андреев. «Этническая» революция: причины и следствия. — «Москва», 2002, № 4 <http://www.moskvam.ru>
Русские и россияне, русские и нерусские, россияне и нероссияне.
Дмитрий Бавильский. Мне скучно, бест. — «Русский Журнал» <http://www.russ.ru/krug>
«Если и было в русской литературе пропущенное десятилетие — так это отнюдь не 90-е годы, накопившие, как теперь видно, значительный информационный и культурный потенциал, но предшествовавшие, 80-е, когда страна взахлеб читала „Огонек“, смотрела съезды народных депутатов и пичкала себя возвращенной литературой».
Сергей Беляков. Оптические эффекты. Заметки о творчестве Ольги Славниковой. — «Урал», Екатеринбург, 2002, № 4 <http://magazines.russ.ru/ural>
«На страницах романов О. Славниковой множество упоминаний о самых разнообразных оптических приборах: „самодеятельная“, по выражению автора, оптика (подглядывание в замочную скважину), уподобление глаз героев биноклям, подзорной трубе и, наконец, микроскоп в руках самого автора, напоминающего естествоиспытателя в научной лаборатории».
Леонид Бородин. «Считаю себя русистом». Беседу вел Владимир Бондаренко. — «День литературы», 2002, № 4, апрель <http://www.zavtra.ru>
«Первое достоинство советской литературы — это то, что в лице лучших талантливых представителей она сохранила русский язык. Греша против правды, умалчивая о многом, сохранила высочайший стилистический уровень».
«Русский консерватизм — это Православие. <…> Консерватизм без Православия обернется очередным уродством».
«Почему я должен быть националистом? Я просто русский — и всё. <…> Шотландский национализм, фламандский национализм — звучит, а русский национализм — какое-то принижение для нас. Мы просто русские, и это здорово».
См. также: Павел Басинский, «Четвертая правда Леонида Бородина» — «Литературная газета», 2002, № 17, 24–30 апреля (речь при вручении Бородину литературной премии Александра Солженицына 18 апреля 2002 года).
Леонид Бородин. В августе 68-го… Из книги мемуаров. — «День литературы», 2002, № 4, апрель.
Синявский в Дубровлаге. «Недоброжелатели вроде меня называли Синявского (за глаза, разумеется) „людоедом“ — в том смысле, что всякий человек бывал ему интересен только до той поры, пока интерес не иссякал».
Питер Брайль. Наказание Сталиным. — «Русскiй Удодъ». Вестник консервативного авангарда. № 12 <http://udod.traditio.ru:8100>
«<…> было отмечено, что в подсознании русских запрятан призрак фашизма. Но этот призрак угнездился там только потому, что мы — вполне европейский народ. Фашизм — архетип европейской культуры. Европа — изначально фашистская земля».
Равиль Бухараев. Ностальгия по откровению. — «Ex libris НГ», 2002, № 15, 25 апреля <http://exlibris.ng.ru>
Религиозное откровение как информация. Автор (поэт, эссеист, обозреватель Би-би-си) — мусульманин.
Дмитрий Быков. Дисквалификация. — «Огонек», 2002, № 11–12, март <http://www.ropnet.ru/ogonyok>
«<…> Но после десяти лет либерального владычества, когда все, что не окупало себя, объявлялось излишним и тормозящим прогресс, я стал патриотом от противного: я стал любить свою страну, потому что ее так легко, без всякого чаадаевского отчаяния, с веселым злорадством презирают богатые и самодостаточные люди, которым эта страна вдобавок не успела особенно попортить кровь».
«Но уверяю вас, эта страна в 1941 году была еще хуже. В ней свирепствовал тоталитаризм кровавее нынешнего».