Западные культы притягивают по преимуществу «тех, кому за тридцать» (в меньшей степени тех, кто еще не достиг тридцати). Стало быть, приверженцы западных сект вошли в постсоветскую историю не в детском возрасте.
Ситуация с нашествием западных, преимущественно американских, миссионеров и небезуспешная, надо признать, их деятельность в постсоветской России имеет ряд черт, сходных с историей рационалистических религиозных движений на Юге России во второй половине XIX века: с историей южнорусской штунды и баптизма. Тогда немецкие миссионеры не имели успеха у своих бывших соотечественников — «русских немцев».
Из немецких колоний (Екатеринославской, Таврической, Павлодарской, Киевской губерний) проповедников нетрадиционной веры выдворяли незамедлительно, духовный урожай они собирали на ниве крестьянства окрестных селений.
Церковные авторы, исследовавшие эту волну сектантства, единодушно утверждали, что «штундо-баптизм» был средством германизации русского населения.
Маловероятно, что германские власти планировали «идеологическую диверсию». В те времена такими приемами еще не пользовались, не было понятия об «информационных войнах» или «духовной агрессии». Но то, что на первых порах распространения баптизма руководителями общин, проповедниками и учителями были немцы, исторический факт. И то, что обращенные в новую веру с большим пиететом относились к «немецкому образу жизни», к самой Германии, тоже факт[11].
Похожее явление мы наблюдаем и в сегодняшних западных сектах. Религиозная доктрина, соединяясь с жизненными установками заокеанских проповедников, приводит к убеждению, что «свет пришел с Запада». И далее новообращенные проповедники из русских не только используют заученные приемы агитации за «истинную веру», но и внешне подражают своим учителям. Конечно, комично слышать русскую речь с американским акцентом у молодых людей из «Церкви Христа», которые вообще не говорят по-английски (с иностранными языками и в новой России дела обстоят не лучше, чем в старой). Или читать приглашение на лекции, организуемые «Заокской духовной академией», кою малосведущие люди принимают (по аналогии с Московской Духовной академией) за православную: «У вас не ладится семейная жизнь? Вы хотите добиться успеха в делах? Сложные отношения с детьми? — Приходите к нам, вы узнаете, как можно разрешить ваши проблемы. Есть удивительная книга, в которой вы найдете ответы на ваши вопросы». Это типичная реклама адвентистов седьмого дня — не только по стилю, но и по образу мысли. В жизни все должно быть о’key, «книга» (Библия) поможет снять все проблемы. «Успех в делах» получает религиозную санкцию — кальвинистская закваска американского образа жизни. Нашим неофитам хочется если не стать американцами (что удается не многим), то хотя бы в этом походить на заокеанских собратьев по вере.
Не будем наивно полагать, что на исходе XX века религиозная жизнь стоит вне политики. Приписываемая Гитлеру идея насаждения конфессионального плюрализма в России многим пришлась по вкусу.
Деятельность миссионеров в России сегодня поддерживается США на государственном уровне. Это не обвинение «в идеологической диверсии» — знакомое нам клише с советских времен. Но политический интерес в религиозной «плюрализации» российского общества налицо (причем объектом «евангелизации» стали русские; в регионах с традиционно исламской ориентацией активной деятельности зарубежных «евангелизаторов» не наблюдается).
Пусть читатель поразмыслит, с какой целью создана комиссия по соблюдению свободы совести, отчет которой заслушивает Конгресс США (соответственно и финансирует ее деятельность). Речь идет не о защите прав американских граждан. Цель комиссии — наблюдать за положением дел в других странах, однако и тут объекты наблюдения избираются по весьма странному принципу: в центре внимания Россия (с большой осторожностью упоминается Китай), но Саудовская Аравия, Пакистан, Израиль остаются вне поля зрения борцов за свободу совести, то есть стратегические союзники США, как жена Цезаря, «вне подозрений». Такие мелочи, как запрет открыто исповедовать христианство или отказ в гражданстве «выкрестам», не следует принимать в расчет, когда речь идет о национальных интересах Америки. Воспитание же в россиянах «толерантности» к иноземным религиозным учениям — задача, очевидно, первостепенной важности. В 2002 году вышеуказанная комиссия рекомендовала Конгрессу учредить специальный фонд для поддержки российских журналистов, которые отстаивают права религиозных меньшинств и способствуют развитию толерантности в общественном сознании[12].
11
См., например: Алексий (Дородницын), еп. Религиозно-рационалистические движения на юге России во второй половине XIX столетия. Казань, 1909.