Короче говоря, домик — сказка. Весь из некрашеного дерева, с громадной застекленной верандой (Катюша — художница, и это не просто остекление, а настоящие витражи), где мы пьем чай с тульскими пряниками и удовольствием. Собралась дивная компания, очень далекая от политики. Это до чрезвычайности приятно.
Погода ублаготворяющая. Весь день стараюсь проводить на улице. Ходим на прогулки в лес, на речку, а иногда просто сидим в саду под яблонями. Тут все так мирно, что партийные хлопоты отошли куда-то за горизонт.
Правда, перед отъездом сдавала экстерном экзамены по стрельбе — на скорострельность и “кучность” попадания. Ты можешь гордиться мной, Крупиночка, твой Фантик не подвел и получил высший балл по обеим дисциплинам. Так что, можно сказать, отъехала на вполне заслуженный отдых. Ха-ха.
В самые жаркие дни, когда лень отправляться на дальние прогулки, валяюсь в гамаке и наблюдаю за Дюшкой, которая вызывает живой интерес у немногочисленных обитателей дачи и всех соседских детей.
Такое благорастворение в воздухе, что, как-то сидя в шезлонге около громадного куста хрена и сплетая венок из Дюшкиных одуванчиков, даже начала сочинять стихи. Давно со мной этого не было, пожалуй, с гимназических времен. А тут сложилась настоящая поэтическая строка. Ни с кем не могу ею поделиться, только с тобой:
…Под сенью хрена молодого…
Чем больше я об этой строке думаю, тем больше смыслов в ней открывается. Наверное, это и называется высокой поэзией. Но не в названии суть.
Будь очень осторожна с Матой Хари — у нас здесь про нее говорят, что она таки шпионка. Не знаю, можно ли доверять этой информации, но поберечься стоит, хотя бы тебе — В. И., конечно, озабочен совсем другими проблемами. Ему бы только юбка, а там хоть трава не расти.
Как я радуюсь твоему будущему приезду, ты даже не представляешь. Ан нет, как раз ты-то и представляешь, родная моя Крупиночка.
Это грядущее прекрасное событие и общая размягченность организма прискорбным образом, я это остро чувствую, отражаются на длине моего письма. Катя уговаривает меня побыть здесь до конца лета. Все зависит от погоды. Может быть.
ЦЦКК. Твой размякший от отдыха Фантик.
Фантик мой, наконец-то ты отдыхаешь — ни стрельбы, ни прокламаций. Только заботы о Дюшке, но я знаю, что тебе это в радость.
Пишу тебе очень короткое письмо. Нет, пожалуй, это будет письмецо.
В Лондоне провели сейчас несколько съездов, и после каждого пришлось писать стенограммы. А память-то девичья (гы!), могу и подзабыть кое-что. Ну да товарищи мне спуску не дают. Каждый потом приходит, читает мои записи и делает заявление: “Я, конечно, это говорил, но хотел на самом деле сказать совсем другое”. Впрочем, что с мужиков взять, интриганы! А я совсем умаялась от этой бесконечной писанины.
Из соображений конспирации мы едем в Россию отдельно (это по версии В. И., но я не очень-то в это верю, наверняка очередное увлечение). В. И. выезжает в октябре, а я в ноябре. Мы будем в Питере или около него. Так что придумай какую-нибудь архиважную причину для визита в столицу, мой изобретательный Фантик! Не хочу утомлять тебя длинным посланием. Отдыхай, родная.
ЦК и еще раз ЦК. Верная Крупа.
Потомки
krupa@bedolaga.com Нэд, друг мой заокеанский (гы-гы), вот и еще “кусок” готов. Судя по всему, они хорошо отдохнули и теперь собираются встречаться. Это радует. А как твои творческие планы по поводу возможного отдыха у нас, в округе Колумбия?
Твой Фрэнк.
fantic@bedolaga.com Фрэнки, милый, в очередной раз потрясен твоим трудом и божественным материалом. Приеду в середине августа на помощь и отдохнуть. Дождешься ли меня?
Нэд.
krupa@bedolaga.com Ask!!!!
Твой Фрэнк.
krupa@bedolaga.com Нэд, ты не поверишь, но я сделал открытие. В полном смысле.
Не помню, говорил ли я тебе, что Фанни хранила все письма от Н. К. в картонной коробке из-под шоколада. Возможно, она осталась от “шоколадной посылки”, спущенной с гор. Так вот, вчера мне пришла здравая мысль слегка подремонтировать коробчонку — поистрепалась от времени. Я дотронулся до крышки (она расслоилась и внушала определенные опасения в смысле целостности), и вдруг из нее выпал листок папиросной бумаги. Вверху почерком Фанни написано: “Судя по способу передачи, это сверхсекретная информация — перед прочтением съесть. Ха!”