11 “Записки А. П. Ермолова 1798 — 1826”, стр. 416 — 417.
В 1829 году горцы обстреляли экипажи персидского принца Хозрев-Мирзы, посланного в Россию с “извинительным письмом” за убийство Грибоедова. Обыденность происшествия могла бы и не оставить следа в кавказских хрониках, но с посланцем шаха на Военно-Грузинской дороге столкнулся Пушкин. “Я пошел пешком, не дождавшись лошадей, — сообщает поэт в первой главе „Путешествия в Арзрум”, — и в полверсте от Ананура, на повороте дороги, встретил Хозрев-Мирзу. Экипажи его стояли. Сам он выглянул из своей коляски и кивнул мне головою. Через несколько часов после нашей встречи на принца напали горцы. Услыша свист пуль, Хозрев выскочил из своей коляски, сел на лошадь и ускакал. Русские, бывшие при нем, удивились его смелости”.
Сам Пушкин также мог серьезно пострадать на большой дороге, о чем упоминает на страницах того же “Путешествия...”: “Не доходя до Ларса, я отстал от конвоя, засмотревшись на огромные скалы, между коими хлещет Терек с яростию неизъяснимой. Вдруг бежит ко мне солдат, крича издали: „Не останавливайтесь, ваше благородие, убьют!” Это предостережение с непривычки показалось мне чрезвычайно странным. Дело в том, что осетинские разбойники, безопасные в этом узком месте, стреляют через Терек в путешественников. Накануне нашего перехода они напали таким образом на генерала Бековича, проскакавшего сквозь их выстрелы”.
На обратном пути Пушкин, обретя уже некоторый боевой опыт в действующих войсках, сам искал опасности. Из Владикавказа поэт и его спутники выехали с оказией, то есть с отрядом при артиллерийском орудии. Вот как вспоминал об этом Михаил Пущин: “Все прекрасно обошлось во время медленного нашего следования от Владикавказа до Екатеринограда и оттуда до Горячеводска или Пятигорска. Ехали мы втроем в коляске; иногда Пушкин садился на казачью лошадь и ускакивал от отряда, отыскивая приключений или встречи с горцами, встретив которых намеревался, ускакивая от них, навести их на наш конвой и орудие; но ни приключений, ни горцев во всю дорогу он не нашел”12.
12 “А. С. Пушкин в воспоминаниях современников”. М., 1950, стр. 387.
Примерно в то же время по Военно-Грузинской дороге проехал и переведенный из сибирской ссылки на Кавказ Александр Бестужев. Об этом путешествии он рассказал в большом очерке “Письмо к доктору Эрману”. Любивший блеснуть своей причастностью к важным событиям, Бестужев сообщает: “В 1829 году особенно горцы, ободренные отсутствием войск, стали разбойничать на Военно-Грузинской дороге. Перед проездом моим они увели в плен одного доктора; за неделю отбили купеческий табун из-под пушек конвоя и при проезде Хозрев-Мирзы ранили его нукера. Четырнадцать человек, провожавшие нас, возвращаясь на пост, близ Ардона, на речке Белой, были атакованы тремястами наездников. Бесстрашно отстреливались они целый час, но, на беду их, нашла туча и проливной дождь замочил ружья. Черкесы, ожесточенные потерей лучших узденей, ударили в шашки, и русские были изрублены в куски. Одного только раненого казака умчали они в плен. Недалеко от дороги показали мне дуплистый пень, поверженный грозой, в котором незадолго пред тем донской казак, преследуемый тридцатью всадниками, убившими его товарища и коня, скрылся и спасся, грозя ружьем нападавшим. Пули не пробили дерева, и он отсиделся до выручки”13.
13 Бестужев-Марлинский А. А. Сочинения в двух томах. Т. 1. М., 1958, стр. 299.