“В том, что касается книг и чтения, изменилось абсолютно все”. Интервью взяла Любовь Борусяк. — “ПОЛИТ.РУ”, 2008, 7 июня <http://www.polit.ru>.
Говорит Борис Дубин: “Книг не стало издаваться меньше, их стало издаваться больше, в том числе и переводных, существенно больше, чем в советское время, да вот тиражи их стали намного меньше. У непереводных книг тиражи тоже упали, но у переводных значительно сильнее. Число названий переведенных книг растет быстрее, чем написанных по-русски, но тиражи при этом падают еще быстрее”.
“Мне даже кажется, что один из возможных путей развития нынешней российской литературы на русском языке — попробовать писать ее не как великую, а как малую. Это был бы чрезвычайно интересный эксперимент”.
“Мы до сих пор по большей части в современной российской культуре или в том, что мы так называем, не осознаем всего того, что видим, когда просто выходим на улицу, едем в метро или включаем телевизор. Эту вот поствавилонскую ситуацию, когда все вместе, когда советское и даже досоветское соединяется с тем, что только вчера вывезено из тех мест, откуда можно вывозить модные новинки. И все это вместе, все перемешано. Как те дамы в одежке и обувке за много тысяч долларов, которые идут по центральной московской улице Тверской и на ходу пьют джин с тоником прямо из банки. Это же характерная вещь, и этому никто не удивляется. Так вот именно то, что никто этому не удивляется, и есть характернейшая черта нашей реальности, которая заслуживает диагноза. И для этого нужны какие-то другие языки”.
Ирина Василькова. Купол Экспедиции. Заметки на полях. Послесловие Александра Иличевского. — “Урал”, Екатеринбург, 2008, № 6 <http://magazines.russ.ru/
ural>.
“Что происходит в „Куполе”, в повествовании, почти лишенном событий, но от которого невозможно оторваться? <...> Героиня уклоняется от любых отношений в плоскости человеческого и влюбляется в ландшафт. Не слишком изобретательно, скажете вы. Да, соглашусь я, фабула не слишком экстраординарная, — если только не добавить, что влюбленность эта — оказывается взаимной” (Александр Иличевский).
Дмитрий Володихин. День патриота. — “Москва”, 2008, № 3.
“<…> первый адекватный праздник 4 ноября пройдет не раньше, чем случатся два важных события. Во-первых, на Красной площади в этот день должен пройти военный парад. Во-вторых, по улицам столицы следует провести большой крестный ход”.
Людмила Вязмитинова. Лаборатория слова. Замкнутость и разомкнутость авторского пространства в стихах Данилы Давыдова и Федора Сваровского. — “Топос”, 2008, 30 июня <http://topos.ru>.
“Однако среди онтологического пиршества 90-х — конструирования мира от лица „Я” как творца и части этого мира — творчество Данилы Давыдова выделялось особой приверженностью характерному для концептуализма виду скепсиса, в пору его расцвета направленного не столько на показ невозможности истинно личного высказывания и основанной на нем достоверной картины мира, сколько на исследование причин этой невозможности”.
“„Я” его [Федора Сваровского] текстов, представляющих собой остросюжетные баллады, пребывает как бы вне (или — над) создаваемого им мира, населенного множеством практически равнозначных „он”, так называемых „маленьких людей” или „людей из толпы”, находящихся в разных, но одинаково трагичных, скорее даже безысходных обстоятельствах, навязанных им миром”.
Александр Гаврилов. “Культурная политика — c’est moi! ” Беседу вела Варвара Бабицкая. — “ OpenSpace ”, 2008, 6 июня <http://www.openspace.ru>.
“Сосуществование журналов „Воздух” и „Арион” хотя бы объяснимо. Существование журнала „Поэ(бой)” действительно вносит легкую шизофреническую окраску во всю эту историю, но можем ли мы сказать, что у журнала „Поэ(бой)” нету читателя?
У поэзии по-прежнему страшно невыстроенный потребитель. Мы не знаем, кто ее читает. То, что современную поэзию можно форматировать в такую глянцевую штуку и адресовать потребителю глянцевой журналистики, — черт знает, может, и можно! Затея дикая, но не дурная. А реализация, действительно, и дикая, и дурная. Нельзя тырить у поэтов стихи и публиковать их без спросу. Ну — нельзя. Вообще, это одна из мыслей, которая лежит в основе всей нашей деятельности — Института книги, литературного агентства, „Книжного обозрения”: с литератором нельзя обращаться как со скотом. Нельзя брать его за ноздри и тащить в стойло! Нельзя употреблять его бесплатно на сельскохозяйственных работах — нельзя, нельзя, нельзя!”