А потом ещё были «Лёт-рыбы».
Это был довольно сложный стиль сочетания подводного и надводного полёта. На нём базировалось целое множество производных приповерхностных игр задействующих высокие скорости перемещения на ровной воде, крайне увлекательные в игровых и энергетических планах.
А потом Эйльли сказала, что срочно пора домой.
Почему срочно, Малыш понял не сразу и потому раз двадцать переспросил:
– Чего это?!
– Потому что кое-кто успел прилично соскучиться по дому родному опять! – Эйльли вполне спокойно могла бы объяснить и в двадцать первый раз, но у Малыша первого кончался бензин.
– Ой, интересно кто бы это мог быть – этот «кое-кто»?! – возражал он ещё с остатками своего сопротивления и нахально косился на показывающую ему язык Динулю и на собиравшего вещи Тома.
– Ну это тот, который уже несколько раз совершенно случайно вьюзывался в ГолдСандовские сети друзей AlloStar'а на своём инфоинсайдере… – вполне туманно пояснила Эйльли. – Ну и тот, кто вообще-то уже несколько месяцев не видел своего вновьобретённого города!..
Вообще-то, конечно, да: информационно эти месяцы (SilenSpring, KosmoDrom, AqueaNary) были настолько насыщены для Малыша, что показались чуть ли не годом вообще и внутренне он уже достаточно чётко ощущал ностальгию-тоску по AlloStar'у, что Эйльли, ясное дело, первою и заметила…
На сбор вещей Томом пришлось не так уж и много времени, поскольку жили они в последние несколько дней на палубе памятника сверхстаринному кораблю стоявшему на одной из площадей AqueaNary. Поэтому, повесив на место забавную маслолампу со странным названием «Летучая Мышь», которая служила им по вечерам минитеатральной рампой на встречах, и засунув в карман своей набедренной повязки пару добытых «на память» на дне морском голышей, Том объявил «полнейшую старт-готовность к отплытию!..», после чего состоялось оперативно-торжественное слияние в изящную лёт-четвёрку всего состава и подъём сквозь экран-мембрану океанополиса с водной глубины на поверхность.
Полёт решено было провести полностью воздушным. Они красиво вынырнули из волн океана в лучах жаркого солнца и сразу же стали стремительно набирать предельную высоту естественного полёта, идя почти вертикальным курсом вверх. Добравшись где-то до километровой отметки над уровнем моря, они взяли курс на северо-восток и легли на предстоящий путь пяти-семитысячного маршрута до дому…
Единственным приключением по дороге оказался встречный мегаполис =StellariIra=, который на этот раз лежал прямо под ними и в удобное время: они переночевали в нём как раз одну из ночей перелёта, и Малыш вдоволь насравнивался, играя в «найди десяток-другой отличий», отыскивая знакомые полис-структуры…
В целом же весь путь величиной в двое с хвостиком суток промелькнул едва заметным – Малышу показалось, что он толком не успел ещё даже освоиться с геомаякаями и ориентирами, когда под ними пошли совсем уже знакомые пейзаж-просторы родного AlloStar'а; и через час-полчаса они уже находились полностью дома, в отсеке Малыша на GoldSand'е…
Глава XII. «KinoTeatr».
Они крались в тот вечер «проулками» – Малыш выбирал проспекты в изобилии оснащённые филиал-сквериками Диана-Парка, где они тестировали всякие замысловатые лёт-карусели, а Аллайэри всю дорогу переливалась то в Барса, то в Багиру, то в карликово-всёпонимающего оленежирафа.
Также по дороге они рассуждали неспешно о парадоксальности сосуществования возможности существования бесконечности и невозможности постижения любого единственного в ней. Они увлеклись изысками лёгких условностей, и в сложных организациях тем Малыш не заметил, как проспект влился в необъятно широкую площадь подобную той, которая возлежала на подступах к Библиотеке. Такие же нескончаемые плиты глубинно-тёмного материала похожие на монолит-стекло, так же с трудом просматривались обе стороны площади, и лишь в синеющей дали вместо Библиотеки в приподнятой надо всем высоте виднелся во всей своей эстет-грандиозности объект их вечерней целеустремлённости – монументально-гротескный KinoTeatr… Ритм постепенно возвышающихся непрерывных плит визуально сливался у его подножия, подымая при этом путешественников примерно каждые сто шагов всего лишь на высоту одной ступени…
– Это Площадь Степенного Восхождения, Малыш, здесь уже можно не скакать, как мартышка и попугай, а всем собраться с духом и задуматься хоть на миг о величии чего-нибудь крайне важного и невероятно сложно-простого! – Аллайэри было превратилась на миг в полярную чудо-сову, но потом передумала и стала собой-человеком (что вообще-то смешило Малыша уже ничуть не меньше её других образов!.. :).
– Почему? – уточнил на всякий случай Малыш, замирая на одной ноге и переходя на действительно плавный тон.
– Ну, это традиция такая… – Аллайэри наставительно потрогала кончик носа, обращаясь к хранилищам собственной памяти. – Площади Степенного Восхождения для того и созданны, чтоб на них думать о чём-то таком…
Малыш внимательно посмотрел по сторонам. Невдалеке на полированных ступенях этого тёплого стеклокамня играли запросто дети и прогуливались влюблённые триопары. У кого-то из детей мяч вообще ускакал – и то, что неслось сейчас за ним по Площади Степенного Восхождения навряд ли размещало в голове в этот миг мысли о незатронутости в межгалактических консерватах времени всей непреходящей ценности нег…
– Ты уверена? – он решил было уже поправить Аллайэри, но стремительно передумал: величественный вид Кинотеатра действительно манил, завораживал и просто затягивал весь в себя его неустойчивое ещё перед чудесами Нового Мира сознание. – Впрочем, да…
– Он целиком отлит из гранита! Единый массив зеркального камня без использования любых иных компонентов и отдельных элементов вообще!! KinoTeatr-филиалы всегда отличаются друг от друга уникальными эстет-моментами архитектурных возведений, но в основе стиля всех кинотеатров без исключения заложена единая форм-технология монолитного каменного литья (обычно это литой полированный базальт, гранит или мрамор), и потому KinoTeatr в любом мегаполисе легко выделить среди городских пейзажей иных структур…
Они медленно приближались к подножию Кинотеатра и спокойное величие его росло над ними, как тень одинокой скалы в небе летнего вечера. Одеон-здание огромного приплюснутого куба с какой-то умиротворяюще-спокойной внутренней силой посверкивало полированными гранями цветогамм классик-гранита. Централ входа его был пролит массивной колоннадой со сложной системой затянутых исзолота-чёрным 3i-стеклом фронтальных окон. Колонны широкого фронтона исполняли невероятной основательностью и необычайной мощью здание Кинотеатра по мере, казалось, почти замершего продвижения путников вперёд…
– Что есть Кинотеатр? – спросил завороженный грандиозным впечатленьем Малыш.
– Способ проницания собой всей великой вселенной!.. – сказала Аллайэри. – Храм собирающий сотворцов в обряде Почитания и Возможного Сотворения. Каждый вечер KinoTeatr вбирает в себя энергию устремлений верящих в возможность соединого творчества Зрителей. На последней границе дня и ночи начинается Действие. Сложно объяснить Действие. Невозможно полностью познать Действие. Лишь непосредственное участие в Действии приносит некоторое понимание его природы и сущности. Действие – очень сложный, высокоискусный, и энергетически порой даже небезопасный процесс. Но увлекательность его превосходит все мыслимые границы – ставший Зрителем редко утрачивает интерес к столь обаятельному увлечению!.. Ну а так вообще-то KinoTeatr это структура полисного значения, в которой проводятся коллективные игры творчески-созерцательных планов.
– Коллективные игры? – Малыш попытался представить и не очень-то сразу смог. – Хм… Там, где я жил, в кинотеатрах просто смотрели кино…
– Да, там ещё поп-корн был целиком в шоколаде, что во многом, конечно, оправдывало некоторые художественные отрицал-изыски!.. – Аллайэри пожала плечами и улыбнулась. – Те известные тебе там, Малыш, кинотеатры являются дальними дисперсными межмир-отражениями КиноТеатра. Они, мягко выражаясь, несколько утрировали его суть. Скоро сам убедишься, когда обнаружишь некоторые принципиальные отличия…