И, когда уходящий свет совсем покинул малыша, он довольно помахал нам ручкой и просто исчез. А весь свет по лучам направился в одну из ветвей, и когда последние лучи исчезли, войдя в листья, те стали опадать вниз.
Отрываясь от ствола дерева, они сворачивались каплей и падали у ног Луноликого, разливаясь мелкой лужицей, и, чем больше листьев падало, тем больше становилось воды у ног запечатанного мага. Последней, сверкающей пыльцой, осыпалась ветка самого дерева, но она не превратилась в воду, а свернулась в форму высокой девушки.
- Лунь, - тихо шепнула она, и ресницы мага дрогнули.
- Маджина, - тихо прошептал он, видимо узнав, кто перед ним.
- Мы теперь будем вместе?
- Да.
- Я рада.
Девушка сложила на груди руки и закрыла глаза, ее тело приобрело прозрачность и стекло к ногам Луноликого. После этого и остальные духи-хранители со светлыми шариками в животиках по очереди стали подниматься в ладони Луноликого, и, отдавая свет запечатанных душ, освобождали мага от тяжкой ноши тяжелых ветвей.
Каждый из членов ковена, что принадлежал секте Лунного света, тепло встречал Луноликого, и, приветствовав главу, опадал у его ног чистой водой. Последним был магистр Холтур. Обернувшись в форму человека, так походившую на его последнее тело, он неожиданно обернулся на нас с мастером и поклонился мне, а потом, встрепенувшись сотней искр, предстал уже в новой молодой форме.
- Прости, что так долго, - прошептал он, смотря уже на главу своего ковена. Тот пошевелился и открыл глаза, с минуту два мага смотрели друг на друга.
- Прости, что заставил страдать, - наконец прошептал Луноликий.
- Мы это заслужили, - ответил магистр, и так же сложив руки на груди, опал в уже довольно приличную лужу вокруг ног застывшего мага.
После этого одна из рук Луноликого смогла опуститься вниз, и он чуть повернул голову, что бы лучше видеть нас.
- Спрашивайте, - белые губы двигались, а в белом нефрите стали угадываться эмоции.
- Позвольте, я первый, - предложил Навигал, я тут же кивнула. Вопросов в моей голове было много, и я не знала, какой задать первым.
- Как вы прокляли свой ковен?
- От всего своего разбитого сердца, - молвил Луноликий. – Тогда я еще не понимал, какую силу приобрел. Но осознав, что мир моей Любимой, ставший также моим – разрушен, очень сильно разозлился. Боль и ненависть всколыхнулись во мне, и я пожелал им нигде не найти покоя, пожалев, что они покинули Эллордию. Энергия проклятья коснулась всех, кто был с нашего родного мира, навсегда лишив души покоя.
- Правильно ли я понимаю, что ваше проклятье запечатало души ваших одно мирян, и не дало им переродиться в новых телах на той же Миоле?
- Да. Я тогда считал, что они просто вернутся к нам домой и никогда больше не смогут покинуть Эллордию, но я не знал, что те, кто умирает в новом мире, остаются в нем на новое перерождение, мое проклятье заточило их на гране миров, навсегда лишив покоя и перерождения.
- Тогда почему души сект Лунного света и Лунной тени отличались и отличаются до сих пор? – Некромант повернул голову и посмотрел на духа-защитника, в животике которого по-прежнему находился серый шарик.
- Это магия переселения. Мы не доверяли ее последователям ковена, только его члены использовали лунные пути, чтобы войти в тела других магов. Это, в свою очередь, нарушило целостность их душ, и проклятье исказилось. Секта Лунного Света сохранила свои тела, но лишилась чистоты перерождения. Попадая на границы между мирами, они тут же сбрасывались в новые тела. Сохраняя при этом память прошлых лет.
Тела Лунных теней были уничтожены, когда маги подселились в сосуды. Вместе с телами они утратили основную часть своей души и вообще потеряли возможность умереть. Проклятье превратило их души в симбиотов, которые могли подселяться в любые тела, использовать их физические и душевные ресурсы.
Луноликий приложил освободившуюся руку к своей груди и словно вытащил из нее что-то. Присмотревшись, я заметила небольшое сияние, от которого остальные духи-защитники заметно оживились. Это была маленькая искорка. Словно сверкающий бисер, она была крохотная, но яркая. Луноликий просто отпустил ее, и она полетела вниз, казалось, она коснется воды и растает в ней. Но неожиданно духи-защитники рванули со своих мест и стали ее ловить, параллельно стараясь отпихнуть остальных от искорки.
Один из самых ловких малышей высоко подпрыгнул и проглотил искорку, было видно, как она спускается по телу прямо в шарик запечатанной души, и та, прямо на глазах, посветлела и засияла. Малыш засветился белым светом чуть ярче, и довольно полез на тело Луноликого, повторяя все, что до этого делали его собратья. Новый свет потек по лучам обратно к одной из ветвей, снова начался листопад, перешедший в дождь, и еще одна ветвь осыпалась и приняла форму молодого мужчины.
Тот осмотрел свое тело и дико захохотал, но казалось, хохот отнимал у него силы, и смех сменился стонами, тело скрючило, и, обхватив себя руками, мужчина упал на колени.
- Больно, - прошептал он. – Как же больно. Лунь, за что?
- Это боль тех, кого ты уничтожил, Суроку. Их агония смерти теперь будет всегда с тобой, пока ты не вернешься в свой мир.
- Это жестоко! – вскричал сгорбленный маг. – Вернуть мне чувства и тут же наполнить их болью!
- Это не мое решение, эту кару дали Создатели за уничтоженный мир Девы Цветов, и чуть не погибший мир Мирха.
Мужчина взвыл и рассыпался водой, но в этот раз, я чувствовала, что душа Суроку продолжает мучиться, так как вода, что разливалась под ногами Луноликого, была словно новым измерением, где позволили душам принять их наказание.
Новую искру достал из своей груди Луноликий, снова были разборки у малышей. Я задумалась, что с ними творится. Духи-защитники всегда были дружны и поддерживали друг друга, но сейчас…
- Словно эманации запечатанных чистых разумов влияют на них, заставляя получить то, что они так мечтали получить обратно, – пораженно прошептал некромант, не спуская пораженного взгляда с малышей.
Дух-защитник, что поглотил Торнуэла, тоже участвовал в потасовке, но шарик разума, запечатанный в его теле, был слишком тяжелым для малыша, тот плохо стоял на ножках, при каждом толчке заваливаясь на спину.
Но вот искра была подхвачена, и новый свет наполнил ветвь, освобождая духа-защитника принявшего форму прекрасной девушки.
- Лунь? – настороженно спросила она, принимая напряженную позу, казалось еще мгновение, и она побежит, но неожиданно из воды, в которой она стояла, появились прозрачные руки, что ухватили ее за ноги, лишив возможности двигаться.
- Лунь?! – в голосе девушки появились истеричные нотки. Ее тело вдруг начало стареть, руки покрывались морщинами, волосы стали опадать и седеть прямо на глазах.
- Ты всегда говорила, что за красоту нужно платить, Лариша. Теперь пришла твоя очередь.
Старуха завыла, и я была отчасти рада, когда она рассыпалась водой у моих ног. А Луноликий вновь отправил малышам золотистую искорку.
- Почему души Лунного Света просто ушли? – не выдержала я, видя, что чем меньше малышей остается, тем сильнее они дерутся. – А эти получают страдания?
- Души Лунного Света до ритуала перерождались в тела и проживали довольно мучительные жизни. Они были детьми: слабыми, беззащитными, за несколько веков они прожили тысячи жизней, и ни одна из них не закончилась не то что старостью, но даже и наступлением совершеннолетия. Их души частично уже пережили ту боль и страх, что они принесли на другие миры, но даже сейчас их испытания не закончатся. Искупление возьмет все, что сочтет справедливым.
И новая ветвь опала дождем и искрами, и перед нами встал новый парень.
- Страх? Я прав? – спросил он спокойно у Луноликого.
- Да, Хаширу, и не только…
- Меня так просто не сломать!
- Чувства твоих жертв расскажут тебе о многом…
И вновь вода поглотила новую душу, я огляделась, вокруг нас уже была не просто лужа, а растеклось целое озеро, у него появилась глубина, и когда я вглядывалась в темные воды, мне казалось, там что-то мелькает.