— Зак, пожалуйста. — хрипнула она.
— Не спеши, маленькая. — рассмеялся этот бессовестный, тогда, как ей уже было почти больно, от сведённого в тугой узел голода.
Его губы прошлись обжигающей лаской по ребрам, напряжённым мышцам живота, ладони скользнули на бёдра, язык нырнул во впадинку пупка и Тоня почувствовала, как сползают с неё штаны. Когда его губы накрыли её венерин холмик, её тряхнуло так, что она едва устояла на ногах.
— Тшшш, сладкая, я держу.
И он правда держал. Обеими руками, крепко, не давая отступить, а его язык скользнул между влажных складочек, безошибочно найдя пульсирующий комочек нервов, отчего она забилась в первой волне накатившего освобождения. Кошка сама не знала, когда успела схватиться за его волосы, её мотало и трясло, а мужчина продолжал ласкать её ртом и эта поза, когда она даже раскрыться ему не могла, отчего-то заставляла чувствовать все прикосновения ещё острее. И когда ей уже казалось, что она больше не выдержит этой сладкой пытки, Зак поднялся и, запечатлев на её искусанных губах властный поцелуй, подхватил её под бедра и шагнул к столу. Тоня подёргала ногами, пытаясь высвободиться от стянувших лодыжки штанин, но её тут же поставили на пол и, развернув, нагнули над деревянной столешницей. Холодное прикосновение к ноющей и чувствительной груди вырвало из её рта приглушённые шипение. Мужчина позади наступил на её спущенные штаны, сковывая и обездвиживая, и провел пальцами по пылающей промежности. Боже, неужели этот животный стон издала она?
— Зак, пожалуйста! — чувство беспомощности перед ним и его властные прикосновения совсем сносили ей крышу, пробуждая в душе первобытные инстинкты.
— Сейчас, Кошечка. — он провёл ладонью вверх по её позвоночнику и обхватил шею сзади. А в следующий миг одним ударом вошёл на всю длину. И Тоня гортанно закричала, содрогаясь от прострелившего её, уносящего разум, удовольствия, скребя пальцами гладкое дерево стола.
Всё тело напряглось в попытке изогнуться, но она не смогла даже пошевелиться, находясь полностью в его власти. И когда Зак начал ритмично вбиваться в неё, Кошка могла лишь покорно принимать его толчки и чувствовать, как снова зарождается внутри пламя, разливаясь по венам ослепительным экстазом. Он двигался всё быстрее, буквально вколачиваясь в её лоно, сжимая одной рукой её бедро, а другую запустив в волосы и слегка оттягивая её голову назад, пока она не прогнулась, как кошка. И тогда, глухо рыкнув, мужчина накрыл её тело своим и, повернув её голову к себе, поймал губы в жёстком поцелуе, ударяя последний раз, приводя их к общему ослепительному наслаждению.
Зак некоторое время продолжал прижимать её к столу, тяжело дыша, целуя распухшие губы, а потом всё-таки поднялся, покидая её тело. По коже пробежала лёгкая щекотка от его магии, когда он убирал последствия их спонтанной близости. Её расслабленное тело подхватили на руки. Мужчина обошёл стол и уселся в своё кресло, нежно прижимая девушку к себе. Тоня расслабилась в его руках, всё ещё чувствуя, как пробегают по телу остаточные волны пережитого оргазма, и уткнулась носом ему в шею, полной грудью вдыхая его запах.
— Всё хорошо, Кошечка? — ласково погладил он её волосы. — Извини, если был слишком груб.
— Не извиняйся. Мне понравилось. — она поцеловала пульсирующую на его горле жилку. — Ты прям воплотил в жизнь одну из моих фантазий.
— Ого. А какие ещё есть? Расскажешь? — заинтригованно спросил Зак, запуская пятерню ей в волосы и массируя кожу затылка.
— Может быть. — натурально мурлыкнула Тоня, млея от незатейливой ласки. — А где Кас?
— У себя в лаборатории. Просил зайти к нему сразу же, как ты появишься. — хмыкнул мужчина.
— Не обидится? — как-то до сих пор получалось, что она была близка либо с обоими одновременно, либо с одним, но в присутствии другого. И теперь внезапно подумала, что их с Заком спонтанный секс на столе может вызвать недовольство или даже ревность его брата.
— Ну чего ты напряглась? Думаешь, мы всегда только вместе с тобой можем быть? Тоня, мы с братом приняли тот факт, что ты наша общая Пара и места ревности между нами не может быть, или это изначально делает невозможными наши отношения. Он поймёт. И я бы понял. Так что успокойся. Ты моя и ты Каса, независимо вместе мы, или порознь.