С одной стороны, копье имеет более большой радиус атаки и возможность использовать различные приемы, с другой, для него нужно две руки, хотя и для молота с длиной ручкой, который только и подходит для средней дистанции, они нужны обе. Но молот намного более серьезное оружие в сражении с шиноби, и я не раз видел боевые молоты в рядах армии из Ивы во время Четвертой мировой, а все из-за огромного урона, который он наносит единственным ударом. Но мне ведь не обязательно иметь оружие как главную силу на средней дистанции. Мне оно нужно только для того, что бы вырваться со средней дистанции и навязать врагам свои правила. А значит, копье выгоднее. Пускай ему сложнее будет обучится, но зато я смогу нормально себя чувствовать на средней дистанции.
„Я выбираю копье“, — сказал, я, и, судя по начавшим выпучиваться глазам Сегуна, не угадал, и такое оружие Узумаки не делали. А может и не ошибся, просто это считается очень специфическим оружием. Но лучше так, чем сознаваться в том, что я ничего не знаю о великом оружии своего же клана. Да собственно историю этого клана Узумаки я до сих пор не знаю! Если в той реальности объединением альянса скрытых деревень с целью уничтожения Узу послужила монополия печатями и более десятка собранных свитков призыва, а так же неимоверное богатство деревни, то тут… Все было не понятно. Да, скрытая деревня Водоворота здесь была возможно даже богаче, чем в той реальности, да, у них была монополия на печати и куча призывов. Но в этой реальности Узумаки оставались официально нейтральными, они пооткрывали магазины печатей во всех селениях шиноби. И тоже самое было с призывами: хватает денег заплатить за призыв установленную цену, и тебя без вопросов допускают до заключения. Кроме того, они вели активную внешнюю политику, благодаря чему у них в союзниках была не только Коноха, но и другие скрытые древни. Так что с чем была связана причина такого ополчения на деревню моего клана, я не знаю.
„Хорошо, дело твое. Мы предоставим тебе ветряное копье Узумаки. Но тогда у меня имеется к тебе одна просьба. Даже не могу сразу подобрать формулировку… Ты не мог бы узнать, что творится в стране Водоворота? А то нам поступают странные сведения, что его контролирует один из кланов Конохи. А ведь это полное нарушение пактов Сарутоби и полное пренебрежение твоим кланом… Даже не пренебрежение, а целенаправленное давление со стороны Хокаге и Конохи. И на твоем месте я бы использовал все свои возможности для помощи своему клану, а не всей деревне“, — наигранно-небрежно сказал Сегун.
Вскоре к Сегуну пришли другие посетители, и со мной вежливо попрошались. А еще через час мне в комнату доставили два предмета. Копье Узумаки и шкатулку, в которой находились документы, подтверждающие предательство Конохой союзного договора с Узу и участие многих кланов Конохи в той самой атаке».
***
Наруто быстро достал ветряное копье Узумаки, сейчас в сложенном виде напоминающее экзотический вид то ли недоделанного топора, то ли переделанного шестопера. Быстрый посыл воздушной чакры в оружие и легкий поворот превращает уродливую дубину в немного странное короткое копье. Странность заключается в двух лезвиях, лишь чуть уступающих лезвию наконечника копья в длине и расположенных по бокам головки копья.
«Интересное оружие. Усиливает свой удар чакрой сразу двух элементов, воздуха и молнии? Ты тренировался с ним?»
«О, да я тренировался! Точнее, со мной тренировались. Трое самураев-копейщиков и двое, предпочитающих молот. По три часа в день. Утром занятия с копьем в полной форме, вечером в сложенной. И так на протяжении нескольких месяцев. Так что да, я много тренировался и научился им более-менее пользоваться».
«Это, бесспорно, хорошо, но ты все равно сбиваешь меня с темы. Что ты решил по поводу предоставленной тебе Сегуном информации?»
«Давай обсудим это позже. А сейчас я расскажу, как я сорвался и пошел в Обитель Красных Фонарей! Не удивлен? Я думал, ты сильно удивишься такой новости».
«Я же говорил тебе, твое тело сейчас переживает искусственный рост организма. Неудивительно, что при таких выбросах гормонов ты слетел с катушек. Я удивлен тем, что такое случилось лишь дважды. А так все в порядке моих мыслей. Лучше расскажи, что ты придумал на тему Конохи. Ведь, в отличие от меня, у тебя было время подумать над теми документами. Итак, что ты собрался делать?»
Наруто вздохнул. Кураме явно не понравится мысль, пришедшая к Узумаки в голову, но другой, похоже, не было.
«Я хочу покинуть Коноху. Пока не решил, куда уйду в конечном итоге. Но вот как уйду — уже решил. Ты помнишь тех обнаруженных нами работорговцев-шиноби из Камня? Я позаимствую их идею, ну, о нападении по ходу нашего возвращения. Причем нападение будет произведено силами клонов на основе ваших прошлых джинчурики. Я прошу вас помочь мне с этим! Нападающие обязательно должны показать многочисленные клановые кеккей-генкай для запутывания поисков. А затем я думаю вдоволь свободно попутешествовать по миру, пока меня будут спасать, преследуя тень, разумеется. Все же окончательно рвать отношения с моей родной деревней я не намерен».
Наруто был уверен, что у Курамы отпала челюсть. Сколько раз в детстве он, смотря на унижения джинчурики, терпел чувство несправедливости и предлагал с помощью ненавязчивых мыслей и желаний покинуть деревню! Но Наруто всегда отказывался от такого. Он вырос, понял, что не всегда надо делать, что можешь.
«А как тогда с Анко? И остальными? С родителями? Ты ведь их только обрел!»
«Эх, Курама. Ты даже не представляешь, как было трудно решиться такое, особенно для меня, что был главой этой деревни и сиротой. Но так надо. Меня скорей убьют, чем допустят до своих дочерей эти старые интриганы. Это на совете, улыбаясь перед лицами друг друга, они могли поспорить о том, кто из их дочерей за меня выйдет… Выйдя же из здания Хокаге, они первым делом побегут заказывать убийц. Поэтому мне жизненно важно куда-нибудь скрыться. Ведь одно дело — быть единственной женой перспективного главы малого клана, и совсем другое — входить в гарем наследника главы малого клана. Хотя бы еще на полгода мне нужно скрыться. Это обезопасит и меня, и этих девочек, и моих родителей. Ты ведь наверное даже не подумал, что всегда прямая Цунаде способна на обман и мошенничество? Но вспомни остров в том мире, и скажи, чем отличается кардинально это ситуация от той? Не можешь? Вот то-то и оно. Нас снова упрятали под видом учебы и задания подальше от убийц. И даже приставили охрану моим родителям. Так что эти полгода я занимался тем же, чем собираюсь заниматься теперь — прятаться от некоторых коноховцев. И если получится сделать то, что я задумал… Возможно, часть из вас обретет новых джинчурики, а я восстановлю деревню Водоворота и перееду вместе с другими Узумаки туда, где мы будем жить в мире и гармонии с другими деревнями. Ну, как замысел?»
«Идеалист! Каким был таким и остался! Хотя… Последняя часть была шуткой?»
«Ага. Сейчас я достаточно разбираюсь в мире, чтобы не воображать возрождение целой деревни шиноби без борьбы за ресурсы и тому подобное. Обычное выживание и развитие».
«Н-да. Как же тебя подкосили те уроки экономики и политики. А ведь был таким добряком и идеалистом. Хм. Наверное все люди в детстве такие, и, наверное, даже мы, биджу, были такими, раз ненавидели все человечество без разбору за проступки только некоторых. А кстати, какие кланы приняли участие в уничтожении твоего клана?»
«Учиха, Хьюга, Абураме и Сарутоби учавствовали в полном составе, у них даже доказательства были… Живые доказательства в виде наложниц Узумаки! Так же были одиночки от Нара, Яманака и Акимичи с Инидзука и малыми кланами. Всего два клана из Конохи никого не просто не отпустили, закрыв глаза на их уход, а даже не знали о такой не справедливости и дали покровительства выжившим после той бойни — Сенджу и Намикадзе. Все остальные кланы так или иначе знали роль Конохи в той трагедии. Так что только об одном прошу, Ку, не заставляй меня менять свои решения насчет отдельной деревни и просто ухода из Конохи».