Универсальный пистолет М-10, производимый концерном «Нью эйдж армз», поглотившим остатки ведущих европейских производителей вооружения, был приспособлен как к стрельбе резиновыми пулями, так и безпороховыми боевыми патронами 0.38 «спешиэл» с уменьшенным пороховым зарядом. Этот полуавтоматический пистолет с восемнадцатизарядным магазином стрелял настолько тихо, что горожанин, находящийся в сотне метров, даже не подумал бы, что рядом происходит нечто опасное. Оружие было легким, так как почти полностью выполнено из пластика, но настолько неприхотливым, что наш инструктор по стрельбе клялся, что ему неизвестен ни один случай осечки, даже после того, как оружие искупалось в соленой воде или упало в грязь. Подавляющее большинство офицеров полиции Сиднея носили в качестве табельного оружия именно М-10, наряду с непременной M-3A1 и дальним электрошокером М-200. Кое-кто из начальства и детективов предпочитали более элегантный карманный M-19 «компакт» калибра 6,35 мм с 10-зарядным магазином, который можно было незаметно носить под одеждой. И лишь немногие «ковбои» из силовых подразделений, сумевшие добиться соответствующего разрешения от начальства, имели право носить пистолет повышенной мощности M-407 с чудовищными сверхзвуковыми патронами с плазменным капсюлем «плазма» 0.20, которые способны были пробить три стены и убить человека, сидящего за ними — нечто такое, что здравомыслящие человек ни за что не стал бы использовать в городе, полном гражданских.
Далее был единый автомат М-1 с безпороховым безгильзовым патроном калибра 4,73-мм, который, несмотря на его внушительные размеры, принципиально не называли «штурмовой винтовкой» — скорее всего, из политических соображений. Это была модульная система, которая собиралась, словно конструктор, с такой простотой, что с задачей мог бы справиться и ребенок. Не будучи мастером-оружейником, ты мог с легкостью установить на М-1 коллиматор, лазерный или дальний оптический прицел, заменить ствол на ствол другой длины, привинтить глушитель, прикрепить подствольный фонарь, гранатомет или другой вид конструкции, а также установить магазины разной емкости вместо стандартного 45-зарядного или привинтить сменный магазин рядом с заряженным. В любой комплектации автомат со складывающимся прикладом, выполненным из пластика, и удобной рукоятью имел настолько малую отдачу, что не составляло никакого труда научиться посылать очереди из трех патронов точно в цель с расстояния в пятьдесят или даже сотню метров. Как и М-10, автомат мог стрелять резиновыми патронами так же, как и боевыми.
Боевое ружье М-8 «полис» 12-го калибра являлось глубокой модификацией довоенного «Джекхаммера». Это оружие находилось в каждом полицейском автомобиле, ведущем патрулирование в потенциально опасных районах. В отличие от модификации М-8 «милитари», который был принят на вооружение армии, в полицейском варианте отсутствовала возможность вести огонь в автоматическом режиме, а тяжелый 20-зарядный дисковый магазин был заменен 8-зарядным коробчатым. Полиция использовала в М-8 патроны с малым зарядом дроби или пулевые, чтобы уменьшить вероятность случайных жертв среди мирного населения. Несмотря на это, ружье оставалось грозным оружием, которое предписывалось использовать лишь тогда, когда существовала прямая и явная угроза для жизни полицейского либо гражданских лиц.
Все это вооружение, конечно, являлось позавчерашним днем в современном мире и не могло быть даже сравнимо с теми образцами, которыми вооружены Объединенные миротворческие силы Содружества, Народно-освободительная армия Китая или частные военные компании. Однако полиция Сиднея все-таки не была военной организацией, что бы там ни говорил Рон, и была призвана применять летальное оружие лишь в крайних случаях, когда избежать этого невозможно. Счастливый офицер полиции мог выйти на пенсию, так и не воспользовавшись ни разу своим табельным оружием, и я был бы рад стать именно таким.
Обращаться с оружием у меня выходило неплохо, тем более, что я немало практиковался в этом под присмотром полковника Симоненко в Генераторном. Я был четвертым стрелком в группе по пистолетам, вторым по автоматам и пятым по ружьям, а по скорости разбора оружия занимал третье место.
Неплохие успехи я демонстрировал и на практических занятиях по боевой и тактической подготовке, которые проходили в режиме чередования реальных тренировок с симуляцией полицейских операций в виртуальной реальности, где все ощущения были практически реальными, разве что не чувствовалась боль от ран и не было настоящего страха. Спускаться по канату в полной боевой экипировке, вышибать двери, поражать неожиданно появляющиеся с разных сторон мишени при разном освещении и под воздействием шумовых эффектов, отличая силуэты вооруженных людей от силуэтов мирных граждан, метко бросать светошумовые гранаты, водить автомобиль в режиме ручного управления, проводить задержания — все это получалось у меня, во всяком случае, не хуже, чем у большинства курсантов, и с каждой следующей неделей мои навыки улучшались. Улучшение результатов вызывало у меня, сильно подверженного духу соревнования, глубокое удовлетворение.