— Неужели вы думаете, что стимуляторы были бы допущены к коммерческим продажам и тем более к использованию в муниципальных учреждениях, если бы многочисленные испытания не подтвердили их эффективность и безвредность?..
Однако этому умнику в белом халате не дано было переубедить меня. Еще от матери я унаследовал крайне настороженный подход к медикаментам в тех случаях, когда они не были совершенно необходимы для выживания. Как бы люди не кичились своими научными достижениями, им так и не удалось постигнуть все тонкости функционирования человеческого организма. Поэтому, когда в наши биологические процессы происходило грубое химическое вмешательство — это почти всегда нарушало природный баланс и приводило к плохим последствиям.
Я до сих пор не знал, верить ли словам, услышанным в интернате от таинственного генерала Чхона, о том, что я был подвергнут генной модификации еще в зародыше. Но, даже если это и так, мне посчастливилось вырасти здоровым человеком, и я верил, что мой организм сам в состоянии справиться со всем, что станет на его пути. В «Вознесении» меня пичкали какой-то дрянью, не спрашивая согласия, но больше я этого не допущу.
— Я остаюсь при своем мнении, доктор, — отчеканил я, и самоуверенно добавил: — И я очень удивлюсь, если кто-то сможет опередить меня, залившись вашими препаратами хоть по самое не могу.
***
Возможность доказать правдивость своих слов представилась мне уже в четверг на той же неделе. У нас начались тренировки по самообороне без оружия (самбо) и обращению с персональным холодным оружием — полицейскими дубинками, в основу которого было положено некое древнее японское искусство.
Пять из двадцати групп первокурсников — «силовиков», почти сотня крепких парней и девушек, одетые в форменные облегающие спортивные костюмы черного цвета, собрались с самого утра в большом спортивном зале. Курсанты, еще не успевшие толком раззнакомиться друг с другом, находились в приподнятом настроении, перебрасывались шуточками и оценивающе оглядывали друг друга. Многим не терпелось продемонстрировать свою нешуточную физическую подготовку и завоевать, тем самым, уважением товарищей.
Инструктор — низенький, коренастый мужчина корейской внешности — начал с того, что провел с нами интенсивную двадцатиминутную разминку, заставившую многих вспотеть. Когда очередь дошла до отжиманий на кулаках от твердого пола спортзала, я заметил, что многие курсанты не так хорошо подготовлены, как пытались показать, а на лицах многих заметны признаки напряжения и боли. Я отжимался каждый день, поэтому для меня не составило труда выполнить шестьдесят идеальных отжиманий всего за минуту.
Завершив с упражнениями, сотня курсантов-первокурсников плотной толпой окружила маты, на которых стоял, дожидаясь нас, инструктор.
— Меня зовут лейтенант Чанг-Су. Я ваш инструктор по физической подготовке и рукопашному бою, — сказал нам он тихим гнусавым голосом, когда курсанты, послушавшись его жеста, замолчали. — Возможно, многие считают, что рукопашные схватки — это анахронизм, учитывая тот набор вооружения и техники, которыми располагают сотрудники полиции. Такое мнение ошибочно. На службе вы можете столкнуться с людьми, которые не побоятся применить к вам физическую силу. Может случиться так, что вы не сможете воспользоваться оружием в силу различных обстоятельств. Вот тогда вы и поймете, зачем нужны эти тренировки. В любом бою, даже с наиболее современными видами вооружений, все сводится к тому же, что и в глубокой древности — силе, скорости, реакции, отлаженности движений. И ничто так не развивает все эти параметры, как боевые искусства. Ваше тело — это лучшее оружие. При определенной подготовке обезвредить или даже убить человека можно безо всякого оружия. Скажите, кто из вас занимался какими-либо единоборствами?
Не меньше трети собравшихся, включая меня, подняли вверх руки. Оглянувшись на своего соседа, веселого и болтливого черноволосого парня по имени Рон Дэвис, с которым я успел немного раззнакомиться, я заметил, что и он оказался в числе тех, кто поднял руку. Что ж, возможно. Дэвис выглядел нормально тренированным парнем, весившем около восьмидесяти при росте чуть больше, чем метр восемьдесят, и выполнил за минуту около сорока почти чистых отжиманий, хоть и не без напряжения на лице.
Осмотрев эту картину, Чанг Су удовлетворенно кивнул.
— Курсант… Кениг, — указал он на одного из дальних от нас студентов, высокого детину с соломенными волосами, похожего на героя старых австралийских фильмов, крокодила Данди, только вот своим богатырским сложением он не уступал мне. — Чем ты занимался и как долго?