— О, смотрите! — воскликнул весело юный Седрик Лайонелл, который сидел на среднем сиденье вместе с родителями, и прилип носом к окну. — Это тут папа будет работать?!
Мальчик указывал пальцем в сторону массивных бетонных сооружений, которые высились вдалеке, за распаханными полями, под гигантской вывеской «Брайт фьючер инк.».
— Не напоминай мне об этом, сына, — проворчал Джерри, взъерошив волосы ребенка — такие же кучерявые и непослушные, как у отца. — Все никак не могу представить себя в роли механика в спецовке, чей рабочий день начинается в 09:00.
— Эй, хватит ныть! — бодро отозвался сидящий за рулем Грубер. — Бартон, хоть мне и не нравится этот заносчивый сукин сын, но рабочие места нам выбил весьма сносные.
— Ну-ну. Мне жутко греет сердце, старина, что мы будем причастны к великому проекту «Одиссея», — буркнул бывший казачий атаман. — Гаечный ключ будет просто танцевать у меня в руке при мысли о далеких звездах, куда когда-нибудь может-быть отправиться гайка…
— Не зуди! — ткнула его в плечо сидящая рядом Катька.
Нахмурившись, он позволил жене чмокнуть себя в небритую щеку, и больше не возмущался. Новенькая бетонная дорога привела нас к месту нашего назначения примерно десять минут спустя. Когда Грубер заглушил двигатель, я нежно поцеловал Лори в темечко, и шепнул ей на ухо:
— Приехали, милая.
Она сонно пробормотала в ответ что-то протестующее. Мишка уткнулся мокрым носом ей в ухо, а затем лизнул в щеку. Отпихиваясь от его морды ладонью, она нехотя разлепила глаза.
— Что, уже? — хриплым спросонья голосом переспросила она.
— Да, — поглаживая ее по волосам, произнес я. — Пойдем, взглянем.
Выбравшись из микроавтобуса, я неловко стал на роботизированный протез левой ноги, помогая себе тростью. В то, что я смогу бегать с этой хреновиной марафоны, пока верилось с большим трудом.
— Привыкнешь, — ободрила меня Рина, выбравшись в переднего сиденья. — Я о своем, бывает, за день и не вспомню ни разу.
Был как раз час кормления, и она держала крохотного Мэтта, похожего на сверток, у своей набухшей груди. Я несколько раз моргнул, не в силах привыкнуть к лицезрению Рины Кейдж в таком амплуа.
— Будешь пялиться на сиськи — мой муж надерет тебе задницу, — усмехнулась Рина.
— И не только он, — все еще зевая, прошептала Лори, вылезая из машины следом за мной, подмигивая Рине и беря меня под руку.
Джерри, тем временем, громко присвистнул, оглядев панораму, открывшуюся с вершины холма, на которой остановил микроавтобус Грубер. В уютной долине между двух холмов на берегу моря расположилась место, которое, учитывая окружающую пустыню, впору было назвать «оазисом». Долину прорезала маленькая речушка, или, если уж быть технически точным — канал. На обоих берегах канала, соединенного несколькими мостиками, расположились несколько сотен ровненьких земельных участков, которым еще только предстояло стать новым селением под названием «Брайт Вэлли».
Атмосферный генератор уже работал, хоть это и не было здесь обязательным — уровень вредного ультрафиолетового излучения в этой местности был одним из самых слабых на планете. На участках, где предстояло разместиться школе, больнице, магазинам, предприятиям сферы услуг и жилым домам, сейчас стояли временные металлические модульные постройки — именно в них предстояло первое время жить новому персоналу компании «Брайт фьючер инк.», до тех пор, пока рядом не будут построены полноценные здания. Однако в селении уже активно кипела жизнь. Кто-то что-то строил и мастерил. Кто-то высаживал на своих участках и по периметру селения деревья и кусты. У лодочного пирса качались на волнах несколько моторных и парусных лодок и катеров.
— А знаешь, что? — приобнимая меня за плечи, мечтательно прошептала Лори. — Я никогда не была ценителем сельских пейзажей. Но здесь красиво. Так спокойно и уютно!
— Значит, ты уже не в таком ужасе, как раньше, от мысли о разлуке с сиднейской суетой и своей адвокатской практикой? — спросил я, улыбаясь.
— Посмотрим. Может быть, этот мой дауншифтинг окажется все-таки дольше, чем я изначально думала, — улыбнулась Лаура в ответ. — В конце концов, многие вещи ведь можно делать через Сеть, не правда ли?
— Здесь может быть настоящий рай через лет пять, — заметила Катька, обнимая мужа. — Если приложить много труда и хоть немного любви, то даже темный заброшенный железнодорожный тоннель может стать настоящим домом. А уж такое место — и подавно.